В Воронеже выставили рисунки “Гойи ХХ века”

Полсотни работ известного советского графика Меера Аксельрода из серии “Немецкая оккупация” привезли в музей имени И. Крамского накануне Дня Победы. Мастер осмыслял эту тему почти четверть века. Он не был на фронте, но много общался с жертвами войны и счел своим долгом отразить их впечатления, заслужив от критики титул “Гойи ХХ века”. В небольших, но емких рисунках – будни партизан и узников концлагерей, погромы и расстрелы, руины и пепелища, горе женщин и детей.Меер Аксельрод. Эскиз иллюстрации к книге Л. Квитко “Песнь моей души” / Воронежский художественный музей имени И. Крамского

Начало серии было положено в 1942-1943 годах в Алма-Ате, куда Аксельрод попал со съемочной группой “Мосфильма” как художник по декорациям. Сергей Эйзенштейн пригласил его для работы над фильмом “Иван Грозный”. В Казахстан ехали три месяца в одном поезде с беженцами – польскими евреями, пережившими ужасы оккупации. Их рассказы потрясли художника, и он сделал 30 эмоциональных набросков, назвав цикл “Зверства немцев”. Из-за дефицита картона и бумаги порой использовал обои и газетные страницы, рисовал на обороте речей Сталина и приказов Ставки Верховного главнокомандования. Некоторые листы выставлялись во время войны.

Позже художник создал еще несколько циклов на ту же тему, в том числе для иллюстрации документальных книг о подпольщиках Минского гетто, партизанах и узниках концлагерей. На выставке можно по эскизам проследить, как Аксельрод искал наиболее точный ракурс, жест, штрих. Пытался представить себе узниц женского и мужского лагеря, хоронящихся от карателей детей, угрюмое молчание перед расстрелом.

Палитра его графики скупа: монохромные миниатюры выполнены черной тушью, картины погромов и быт гетто выписаны тревожно-зеленой, синей и коричневатой гуашью. Одна из работ напоминает мунковский “Крик” – но как будто сдавленный, заглушенный, что подчеркнуто и колоритом.

Финальной точкой в серии стала картина “Узник” – единственный прижизненный портрет Александра Печерского (1909-1990), руководителя легендарного восстания в лагере смерти Собибор. Художник познакомился с ним в 1968-м на открытии своей выставки в Ростове. Печерский изображен горестно склонившим голову. Эта работа Аксельрода, как и зарисовки о зверствах немцев, не соответствовала тогдашнему подходу к воспоминаниям о войне – скорее мажорному, подчеркивающему героизм защитников и радость победы, а не страдания и утраты.

Вплоть до 2018 года листы “Немецкой оккупации”, а всего их около сотни, хранились в архиве семьи художника и как серия не выставлялись. Сегодня их экспонирует Фонд памяти Александра Печерского. Выставка, дополненная видеозаписью интервью с внуком Аксельрода, уже побывала в разных регионах России и других стран.

Выставка продлится до 21 мая 2023 года. Адрес музея: Воронеж, пр-т Революции, 18. Телефон: (473) 255-50-81.

Прямая речь

Оксана Лепнева, заведующая выставочным отделом музея имени И. Крамского:

– Празднуя очередную годовщину Победы, мы вспоминаем события Великой Отечественной войны. Пять лет наша страна мужественно боролась с немецко-фашистскими захватчиками. Безвозвратные потери советского народа превысили 14 миллионов человек. Фашисты уничтожали целые города и пытались уничтожить целые народы. На оккупированных территориях ими было развернуто более 14 тысяч концлагерей, узниками которых стало более 18 миллионов человек. Меер Аксельрод – один из тех, кто смог запечатлеть эту трагедию в художественной форме. Его коронным жанром была графика, театральная и книжная. А график должен уметь передать форму и эмоцию максимально лаконичным движением кисти или карандаша. В этом, наверное, особенность рисунков в данной серии. К слову, сейчас в нашем музее развернута фондовая выставка “Лик. Лицо. Личность”, где также есть работа Аксельрода. Стилистика там совершенно другая, чем на портрете Александра Печерского.

Справка “РГ”

Меер Аксельрод (1902-1970) родился в городе Молодечно Виленской губернии (Литва) – в “черте оседлости”. В годы Первой мировой евреев из прифронтовой полосы отселили вглубь Российской империи, опасаясь, что те будут сотрудничать с немцами. Так Аксельроды оказалась в Тамбове. Там Меер научился рисовать. В 1918-м семья переехала в Минск (поскольку родное Молодечно уже вошло в состав Польши). Мальчик окончил реальное училище, зарабатывая тем, что делал плакаты для кинотеатров. Пару лет пробыл чертежником в управлении связи Красной армии, служил в Смоленске и посещал там изостудию Пролеткульта. Потом преподавал рисование в минских школах, а сам переносил на бумагу сюжеты из жизни местечек, виды еврейских кварталов и кладбищ.

Поступив в Москве во ВХУТЕМАС, Аксельрод перенимал мастерство у Владимира Фаворского, участвовал в выставках сообщества “Четыре искусства” вместе с Фальком, Петровым-Водкиным, Кузнецовым и Сарьяном. В 1931-м художников Советской России решительно разделили на “истинно пролетарских”, “попутчиков” и “классово чуждых”. Аксельрод попал в категорию лиц, “скатывающихся на позиции буржуазного искусства”, и для исправления был командирован в Крым поближе к трудовому народу – в еврейскую сельскохозяйственную коммуну “Войо-Ново” (“Новый путь” на эсперанто). С началом войны его семью эвакуировали в Тамбов, а сам художник остался в Москве и работал в “Окнах ТАСС”.