Впервые музыкальную комедию немецкого драматурга Ульриха Хуба Донецкий молодежный театр поставил в 2013 году. Сыграл его на фестивале детских театров Украины и России и собрал там все призы, в том числе главный. Жюри, а их было два – киевское и московское, в своем выборе оказались единогласны. А ведь на тот же фестиваль спектакль “У ковчега в восемь” привезли сразу несколько украинских театров. История о Всемирном потопе и ссорящихся представителях одного семейства уже тогда была очень актуальной.
А дальше случился майдан, в Донбассе начались боевые действия, и Макеевка, а именно в этом городе – спутнике Донецка находится Молодежный театр, оказалась в зоне риска. Практически все актеры “ковчега” уехали. Театр, конечно, продолжал жить, спектакль пытались восстановить, за восемь лет сменилось несколько репетиционных составов. Но вернуть пьесу на сцену удалось лишь в прошлом году. И вот теперь у театра большие гастроли. В марте “У ковчега в восемь” собирались уральцы и сибиряки – от Нижнего Тагила до Тюмени. Затем “ковчег” донецкого РАМТа пришвартовался на сцене РАМТа московского. Два показа, и на обоих аншлаги.
И все, конечно, искали в спектакле подтекст – название провоцировало – и, конечно, находили. Три птицы, которые не летают, живут скучно, без новостей и открытий, от тоски ссорятся, обвиняют Бога в том, что он все перепутал, завидуют бабочке, которую один из пингвинов случайно убивает. Они даже не замечают, как портится погода. Но жизнь пингвинов меняется, когда на побережье появляется голубка.
У актрисы Оксаны Плюхи богатый на трактовку образ. Серый костюм и огромные очки пилота выдают в ней героя Экзюпери, мегафон – спасателя, который объявляет о срочной эвакуации, но и который в тот же мегафон зачитывает стихи из Книги Бытия – о Всемирном потопе, конечно. Первые минуты голубка своими речами напоминает сектантку, такие раньше звонили в дверь со словами: а вы верите в Бога? Но и по клоунскому гриму, и по интонациям быстро становится понятно, что все это несерьезно и никто сцену с амвоном не перепутал.
О высоких истинах здесь говорить не будут, кроме разве одной: когда рушится мир, единственное, что требуется, – оставаться человеком. Даже если ты пингвин или голубь, или даже баобаб, как в песне Высоцкого.
И когда голубка сообщает главную новость, что на спасительный ковчег берут лишь каждой твари по паре, и не пингвином больше, почему-то уже заранее знаешь продолжение. Конечно, найдут способ провести в трюм третьего, и, конечно, все выживут, в какие бы приключения за сорокадневное плавание они ни попадали. И придут на борт и сойдут с него все и вовремя. Потому что “в гости к Богу не бывает опозданий”. Вышли, кстати, очень эффектно – по цветастой дорожке, художники каждый раз рисуют красками рулон обоев заново. Хендмейд из Макеевки вызвал бурный восторг зрителей. “Вот чем, оказывается, можно покорить Москву!” – удивлялись за кулисами актеры театра.
На самом деле покорили многим, но больше всего своей непосредственностью и настоящей, не наигранной любовью к своим персонажам и зрителям. Тот театр, в котором режиссер не выпячивает себя и актеры надменно не стебутся над публикой, перебирая штамп за штампом.
Штампов, кстати, счастливо избежали. Никаких ковчегов на сцену никто не вытаскивал. Да и зачем, если в программке жанр постановки определили как притчу? А раз так, то все мы в ковчеге, весь мир – Ноев корабль, бороздящий просторы Вселенной.
А для актеров ковчег – театр. Место, где они забывают о ливнях и “Градах”. Где могут быть хоть пингвинами, хоть Ноем… Многие донбасские артисты мне признавались, что только после начала войны по-настоящему поняли, как им повезло с профессией.
А Ноем в итоге оказывается музыкант, который весь вечер то играл на гитаре и барабане, то создавал звуковые спецэффекты с помощью металлического листа – гром, то брал в руку рейнстик – и шел дождь, а то и просто поливал из лейки зонты. Обнаженная условность – на это ведь тоже нынче решаются только те, кто искренен и кто не держит фигу в кармане.
За искренность и чистоту московские зрители благодарили дончан долго. Это был успех. И символично, что спектакль-страдалец обрел почву именно на главной театральной площади страны, с которой к тому же, если стоять спиной к РАМТу, можно увидеть возносящиеся к небу огромные буквы “Арарат”. По преданию именно на этой горе остановился Ноев ковчег.
Российская газета – Неделя – Юг России: №106(9051)
