В Санкт-Петербурге завершается один из старейших отечественных фестивалей «Виват кино России!». Сразу несколько картин в его конкурсе посвящены большой любви – к отечеству и женщине. А старейшие кинематографисты не перестают удивляться тому, что кино летит в пропасть, и в нем царствуют любители.
В конкурсе участвуют восемь картин: «Аманат» Антона Сиверса и Рауфа Кубаева, «1941. Крылья над Берлином» Константина Буслова, «Доктор» Артема Темникова, «Здоровый человек» Петра Тодоровского, «Наводнение» Ивана Твердовского, «Огород» Ларисы Садиловой, «Сирийская соната» Олега Погодина, «Петр I. Последний царь и первый император» Андрея Кравчука. Этот пестрый набор прекрасно иллюстрирует весь букет проблем и достижений отечественного кинопроизводства.
В документально-художественном фильме Андрея Кравчука предпринята попытка проанализировать масштаб личности российского самодержца. Картина позиционируется как полная перезагрузка жанра исторической документалистики, глобальная реконструкция событий и создание актуального психологического портрета Петра I. Закадровый голос Константина Хабенского все детально и настойчиво разъясняет.
Среди экспертов – специалисты из разных сфер – вплоть до Сергея Шойгу. Все они оценивают деятельность Петра, роль которого на разных этапах жизни сыграли актеры Даниил Муравьев – в детстве, Алексей Лукин – в юности и Иван Колесников – в зрелые годы. Андрей Кравчук, начинавший карьеру с трогательного «Итальянца», за которого его полюбили критики и фестивали, а потом также скоро разлюбили за дальнейшую работу над масштабными проектами «АдмиралЪ», «Викинг», «Союз спасения», «Однажды в пустыне». Он талантливый и тонкий человек, но к серьезной документалистике его новый фильм никакого отношения не имеет, сколько бы нас в этом не убеждали.
Историческая военная драма «Аманат» отсылает к событиям первой половины XIX века, к закату николаевской эпохи. На фоне драматических событий в жизни страны рассказывается история любви старшего сына имама Дагестана и Чечни Шамиля Джамалутдина, именуемого великим заложником, и его русской избранницы, дочери отставного генерал-майора Лизы Олениной. Джамалутдина сыграл актер из Петербурга Амин Хуратов. Лизу – белокурая красавица Варвара Комарова, словно вышедшая из современной парикмахерской.
Джамалутдину было девять лет, когда отец сделал его символическим заложником и аманатом ради перемирия между Российской Империей и Дагестаном. Мальчика опекает Николай I (его роль сыграл Андрей Соколов). Он прилежно учится в Санкт–Петербурге в кадетском корпусе. А его отец продолжает распри, нападает на русские войска на Кавказе, не оставляет надежды на обмен сына на кого-то из значимых заложников. И вот уже новоиспеченный офицер русской армии Джамалутдин возвращается домой. Он хорошо образован, знает иностранные языки, обучен хорошим манерам и мечтает о воцарении мира.
Амин Хуратов находит параллели со своим героем: «Я тоже вырос на Кавказе. Моя мам – русская, отец – адыг. Я был своим среди чужих, чужим среди своих. Несмотря на разговоры о лояльности, люди любят свое и не любят чужое. Так устроен мир. И вот это пограничное состояние интересно было сыграть».
Олег Погодин, известный по картинам «Дом» и «Конек-Горбунок», снял «Сирийскую сонату» еще об одном пересечении личного и глобального. Его герой – знаменитый дирижер Виктор Февралев с симфоническим оркестром отправляется выступать в опасную страну. Его роль сыграл Константин Лавроненко – наш единственный актер, получивший «Пальмовую ветвь» Каннского кинофестиваля за «Изгнание» Звягинцева. Теперь, где бы он не снимался, отсчет идет от этого.
В роли дирижера он производит странное впечатление: видно, что многому в этом смысле не обучен. На борту самолета его Февралев почти с первого взгляда влюбляется в свою попутчицу – журналиста с опытом горячих точек Татьяну Стебельцову, которую сыграла Елена Север. Они оказываются в отеле, захваченном террористами, а операцию по их спасению проведет экс-супруг героини – подполковник, командир отряда ССО Сергей в исполнении Гоши Куценко.
Татьяна прошла не одну зону боевых действий и переключилась на культуру. Понимания профессии здесь нет ни у кого. Музыканты и военные будут смеяться, журналисты тоже. Сирию снимали в Крыму. Там нашли подходящие пейзажи. Привлекли таких мощных артистов как Игорь Гордин и Владимир Ильин. Не помогло.
Происходящее напоминает скверный водевиль, понарошечную игру. Удивительно, что все это снял опытный и талантливый режиссер Олег Погодин, а его продюсеры не понимают, что на самом деле сотворили. «Лавроненко в «Ликвидации» сомнительный, а тут он герой», – вот что было сказано. Какой уж герой? Комический персонаж. Вот такой получилась еще одна история любви к Родине и женщине.
Во время одной из фестивальных дискуссий, посвященной состоянию отечественного кино, весьма печальному, судя по некоторым картинам, оператор Игорь Клебанов вспоминал советский кинематограф, говорил о том, как «у нас учились голливудцы», поскольку любую профессию в кино отличал высокий профессионализм. «А сегодня работают любители, – сказал он. – Я не иронизирую. Продюсер приглашает в качестве гримера парикмахеров. Мы снимали с Павлом Чухраем кино, и у нас работали люди из парикмахерской. Они идут из картины в картину.
Любительство и погубило кинематограф. Мы все потеряли – Госкино, авторитетнейшую организацию Союз кинематографистов СССР, стоявшую за творчество, помогавшую кинематографистам. А теперь у нас одни продюсеры. Хочется обратиться к киновузам: «Выпускайте замдиректоров картин».
Ветеран отечественного кинопроката Людмила Томская вспоминала 90-е: «Мы покупали зарубежную технику: страна жила как потребитель. Считалось, что проще купить, чем вкладывать деньги в развитие.
Если у меня полетел какой-то проектор, то все – конец, не могу показывать кино. Пока найду нужную лампу, пока мне ее привезут, и привезут за бешеные бабки, потому что она в цене взлетела в десять раз. Да еще привезут через третьи страны… Конечно, как-нибудь выкрутимся».
Питерский режиссер Вячеслав Сорокин, снявший «Тоталитарный роман» и еще немало других достойных картин, последние годы лишен возможности работы. Как и многие его коллеги. Он поставил вечный питерский вопрос: «Мы все время ведем разговор по поводу московского кино. Три питерские студии разрушены. Одна из них продана, и вторая почти. Все что происходит в нашей сфере – это уничтожение жизни и любви, художественных принципов.
Я пришел на открытие фестиваля и увидел столько актеров и режиссеров. Где все они? Кем все это уничтожено? Продюсеры работают для своего кармана и поражают своей примитивностью и необученностью». Увиденное на экране лишний раз подтвердило истинность этих слов.
