![]() |
Андрей Белый Белый Андрей (настоящие имя и фамилия Бугаев Борис Николаевич; 1880 - 1934) - прозаик, поэт, критик, литературовед, мемуарист. Ему было 4-5 лет, когда он впервые увидел Л.Н., посетившего дом Н.В.Бугаева. В памяти мальчика осталось имя “Лев Николаевич”, “сырые коленки”, на которых он “сидел и детской рукой снимал пылинки”, “мягкий голос Толстого”, цепляющаяся о детские волосики “сырая” и “густая” борода старика. Через некоторое время произошла вторая встреча. А.Белый присутствовал при беседе своей матери с Л.Н. о жизни и смерти. Через несколько лет он увидел Л.Т. на улице в зимний теплый день. Он запомнил тогда “строгие, ясные, глубоко глядящие глаза и осребрённую хлопьями бороду”, образ Л.Т. “слился” для него “с образом снежного, ёлочного деда, приносящего детям подарки, что-то было сказочное ... в этой встрече”. Настоящие встречи начались тогда, когда А.Белый, учась в одном классе гимназии с сыном Л.Т. Мишей, по субботам посещал в Москве дом Толстых. Однажды дети, играя в прятки, забрались в отсутствие Л.Т. в его кабинет и разместились там в “самых невозможных” позах. Неожиданно вошёл Л.Н., лицо его было серьёзно, угрюмо... Позже А.Белый признавался, что испытанное им удивление в те минуты помнилось долго, а с годами перешло в удивление перед гением художника. А.Белому принадлежит довольно точное сравнение стиля позднего Л.Т.: простота писателя кажущаяся, она подобна воде в колодце, где вода чистая и прозрачная, а дна не видно - колодец глубокий. Подлинное осознание величия гения Л.Т. пришло к А.Белому, по его признанию, только после смерти писателя. В 1911 г. он выпустил книгу “Трагедия творчества. Достоевский и Толстой” (1911). В ней содержатся глубокие и восторженные отзывы о толстовском творчестве, высказывается мысль, что, как великий художник, Л.Т. находил новые формы самовыражения, достигая при этом подлинных высот искусства. Однако никакие “революции форм” не смогли защитить Л.Т. от бунта против искусства. Любые формы казались ему препятствием на пути к “царству свободы”, к царству духа, отсюда отказ от творчества, уход из искусства, пафос проповедника - одним словом, “трагедия творчества”, которая, по убеждению А.Белого, закончилась уходом и смертью Толстого на станции Астапово. “Не Петербург, не Москва, - писал в год печали А. Белый, – Россия; Россия, а не Скотопригоньевск... не городок Окуров... Россия – это Астапово, окруженное пространствами; и эти пространства – не лихие пространства: это ясные, как день Божий, лучезарные поляны”. Ещё в детстве, во время игры в прятки, А.Белого поразил “жуткий взгляд” Льва Толстого. Позже он напишет об этом взгляде: “... взгляд его , жуткий в комнатах, должен особенно мягко сиять в полях, что это взгляд - полевого молчальника. странника... [...] Толстой всегда глядел мимо, либо, глядя в упор, глядел сквозь человека. Такое, по крайней мере, я вынес впечатление, комнаты казались меньше в его присутствии, речи казались пошлее, телодвижения - скованными. Да это и понятно: полевой великан чувствовал стесненным себя в городских стенах среди людей общества, теперь я знал, что не нас он глядел, когда он глядел на нас, а сквозь нас, сквозь стены - в поле. Мы его только стесняли... От нас мертвых и пошлых его тянуло к иным живым. [...] Многие годы тянулось тягостное молчание это и окончилось лебединою песнью. Лебединая песнь Толстого - не слово вовсе: это жест высшего величия, доступного человеку. Уход и смерть Толстого - самое гениальное слово самого гениального человека. Тягостное молчание разрешилось благостным словом”. Ремизов В.Б. |
![]() |