ТОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ
ОТДЕЛЕНИЕ ЖУРАНАЛИСТИКИ

В.Д. Надеин "Три карата в одни руки"

Вы ^ы поняли, я бы понял, да каждый из нас, наверное, понял бы. И лишь Билли Боне, одноглазый пират-отставник из «Острова сокровищ», воскликнул бы недоуменно:
— Давали золото? Этого не может быть!
А почему, собственно, не может, если оно так и было? Да, золото. С брильянтами, с изумрудами, с рубинами. Одни брали его в виде колец, другие — в виде, сережек, а иные даже целыми гарнитурами. Короче говоря, то, что в запорожском головном магазине «Укрювелирторга» давали, то люди и брали.
Ну и, натурально, очередь возникала невообразимая: дворники, рационализаторы, дантисты, интеллигенты... И непременно приглашенные ^едставители^,правопорядка по обе стороны. Поближе к голове — штатные, в форме. Подальше, у хвоста,— добровольцы в штатском. Очередь_неизменнр дяго^ела.к организованности, однако мелом на спинах писали только в самом • крайнем случае. А так по большей части культурненько, ^имиче-ски^кар_андашом_на ладошке.
Г~.    Й~ непременно находилась энергичная дама,    сотрясавшая / своим басом окрестные пятиэтажки: ц^        — Больше трех каратов в одни руки не давать!
Эти энергичные дамы обладали поразительной товароведческой эрудицией. Если давали цветные телевизоры, они подгоняли очередь репликами: «Вы не берете? Я возьму!» Если давали ковры, они требовали: «Нечего перебирать, сзади тоже люди стоят!» Дамы придавали торговому процессу_такой.:бешеный. __Лэитм, что^6куп^елй7второпях путали сотенные купюры с ис-_пользованными трамвайнымй'билетами.•~'~'       -"'......
Обладай наша торговля большими поощрительными фондами, она уже давно должна была бы воздвигнуть _мемориал Неизвестной^ энергичной даме. Ее вклад трудно переоценить.
Продажа_тваро_в..дли.тельного пользования, издавна считавшаяся делом трудным и хлопотливым, превратилась,, для торгового персонала в звездные часы упоения, властью.    Покупательская-, масса покорнр__управлялась тремя всепогодными репликами: /—"Подождите!   "
— Не хватайте!..
— Отойдите, кому говорят!..
Месячный план магазина выполнялся за три часа. Еще час уходил на то, чтобы затереть лужицы покупательского пота. А потом можно было неделями напролет всласть философствовать о смысле интимной жизни, так как ни серег, ни кулонов, ни ковров никто для возврата не приносил.
Да и какой смысл был в возврате? Ну разонравился вам вдруг ковер — эка беда! Шепните знакомым, а знакомые — своим знакомым, и набегут откуда-то взволнованные люди, и заберут 600-рублевый ковер, и оставят взамен не шестьсот, а всю тысячу.
Дамы, подтвердите, что эти цифры взяты не с потолка!
Да, так было, а потом что-то произошло. То есть нет, скажем прямо и без лукавства: теперь ковры стоят дороже, чем раньше, но дешевле, чем продавали спекулянты. Теперь золота с брильянтами так много, что милиция стала не нужна. Что же касается цветных телевизоров, то от них и без повышения зарябило в глазах.
Шальной дефицит сыграл в ящик. Но из той же тары восстал 'благородный товар достаточного спроса.
И тут_торговля„сделала для себя ужасное открытие. Оказалось, что возросшее товарное покрытие ей крыть нечем. „В. магазинах, наполненных материальными ценностями, щиг раз-рушились^йухрвные ценности хватате^ьно-дзвательного товарооборота. Без фиолетовых" номеров на ладонях не работало ничто — ни властное «Подождите!», ни свирепое «Не хватайте!», ни даже некогда безотказное «Отойдите, кому говорят!». ^з Руки, привыкшие, что из них все рвут с руками, безнадежно опустились. В экстренном порядке решили разучить несколько улыбок: приветственную, побуждающую, благодарствен^ _нуюГНа манекенах все отработали до автоматизма. Но едва появлялся живой теплокровный. покупатель, как все летело " к чертям, и вместо разученных улыбок самопроизвольно возникала брезгливая гримаса..образца_<<Вас.много, а .я одна!». { Провал операции «Улыбка» стал сигналом к всеобщему отступлению. План валился, но звучала невысказанная команда: падающего толкни! В конце концов, если план не горит, его не корректируют.
Наверное, поэтому .и сегодня ковры в челябинском «Торго-, вом дентре» лежат точь-в-точь так, как во времена панического дефицита, — высокой пыльной стопой. А чтоб загодя пылесосом пройтись да по стенкам развесить, да перед покупателями туда-сюда побросать для наглядностил так об этом здесь и речи не возникало.
Потому же в магазине № 7 николаевской фирмы «Мебель» выставлено всего лишь два одинаковых ковра, да и те скручены в тугую солдатскую скатку. А что на базах лежат ковры еще двадцати всевозможнейших размеров и расцветок, так это никого в «Мебели» не колышет.
Потому же в крупнейшем минском магазине «Радиотехника» вы можете проторчать перед аппаратами день-деньской, но никто из множества продавцов не поспешит к вам с приветливой улыбкой: «Могу я вам чем-нибудь помочь?»
И настолько въелось в сознание, что высшим полетом искусства торговать является умение удержаться в рамках приличия,, что поговорите вы с челябинским директором или руководительницей минской «Радиотехники», так вас и не поймут. «А что, — спросят, — разве была жалоба?» И, узнав, что жалоб не было, а были личные впечатления, вздохнут облегченно: пронесло!
А сколько их, покупателей, проносит с деньгами мимо кас^ сы — это считано ли?..
Недавно Иван_^фимович: Кириченко, агроном _по защите растений, уне'с из запорожского ювелирного магазина полторы •тысячи рублей. То есть сколько принес, столько и унес.
Между тем намерения у агронома были самые серьезные. Поборов некоторые сомнения, он решил купить в подарок жене накануне серебряной свадьбы одно из тех замечательных ювелирных изделий, которые, переходя из поколения в поколение, становятся фамильной реликвией.
В радостном предвкушении незабываемой покупки    Иван ! Ефимович перешагнул порог «Ювелирторга». —     Как известно, шея жирафа состоит из такого же количества позвонков, как и шея любого млекопитающего. Увы, эта истина могла лишь теоретически утешить агронома.^Путь к придав^ ку был отрезан тройным оцеплением покупателей/ Первый ряд скользил носами по витринному стеклу, стремясь получше разглядеть драгоценности.  Второй ряд ловил взглядом просветы между склоненными головами первого, а третий выжидательно дышал в затылки двум первым.
Не было поблизости энергичной дамы, никто не подгонял покупателей, и/лишь четверть часа спустя Кириченко проник к витрине
—   Это почем? — спросил он, тыча пальцем в стекло и "не зная, как отличить приглянувшееся колечко от соседних.
— Там написано, — сухо ответила продавщица. -
—   Очень цифры мелкие. Да и в руках подержать охота.
—   Тысяча сто рублей, —сообщила продавщица, причем в ее бесстрастный тон вплелась тонкая    прядь    раздражения. — Обычное золотое кольцо с брильянтом — что тут особенно смотреть?
А сама впилась взглядом в руки Ивана Ефимовича „.тем прямым немигающим взором, с каким молодой прокурор наблюдает за следственным экспериментом.
«Ишь, цацка! — думал агроном, тушуясь под пристальным взглядом. — Весу всего ничего, а полхаты стоит. А может, не стоит?»
—   Разрешите вон то синенькое.
—   Два кольца на руки сразу не выдаем} — ответила продавщица, уже совсем не скрывая неудовольствия.
—   А как же я сравню, какое лучше? — удивился крестьянский сын, привыкший уважительно относиться к деньгам вообще и к большим особенно.
—   Как все, так и вы,— ответила продавщица, привыкшая к тому, что кому надо, тот купит.                                      '
«А может, оно мне вовсе и не надо? — подумал Иван Ефимович с радостным облегчением. — То ли синенькое лучше, то ли беленькое, а деньги всегда деньги».
Стороны расстались, довольные собой. Покупатель радовался тому, что уберег от магазина- полторы тысячи, а продавщица— что уберегла от покупателя полуторатысячное кольцо. И при этом все обошлось без жалобы.
Удивительно, не правда ли? Но еще более удивительной оказалась реакция директора магазина:
—   МиГпбстбянно(повышаем культуру торговли, — сказал он. — Очередей, как "прежде, у нас нет, так что сеть магазинов вполне достаточна/А заискивать перед покупателем мы не намерены, это не наш путь.?
—   Но ведь, человек был готов оставить в кассе солидную сумму!
—   Мы ему что, мешали?
Сколько раз ни рассказывал я в торговых кругах историю агронома Кириченко, непременно на этом месте наталкивался на прочную, как алмаз, стену непонимания. Даже седовласые рыцари товарооборота не_л^Е1шш_разницы между понятиями «не лшпа1Ь»_и..«помогать». Они согласно кивали, когда осуждались очереди, они мило улыбались, когда фигурировали позвонки жирафа, но простое слово «классер» вызывало искренне недоумение.
—   Как-как?..
На память, непрофессионально путаясь в терминах, я пересказывал отчеты о дальних командировках за успешным опытом. О креслах, которые предлагаются потенциальному покупателю дорогих товаров. О подаваемых ему классерах, таких обитых черным бархатом альбомах, в гнездах которых сверкают подобранные по типу и .цене драгоценности. О специальных настольных лампах,,о затейливых увеличительных стеклах, о терпеливых продавцах, которые знают, какое украшение к лицу пожилой шатенке и почему, молва предписывает брильянты родившимся под знаком Овна. И даже о чашке кофе, который подается самым перспективным покупателям.
—   Заложить кофе в смету, наверное, можно,— задумчиво отзывались мои собеседники.— Трудно, но можно. И сами попьем, и покупателям останется. А вот кто, скажите, будет платить, ежели исчезнет тысячное кольцо из этого вашего... ну, черного ящика? И кто согласится весь день бросать тяжеленные ковры туда-сюда, если в соседнем отделе мелкой галантереи такая же зарплата? И зачем нам вообще все это баловство, если у нас на повестке дня собрание о дальнейшем повышении куль-I туры обслуживания? Нам бы жалобные книги очистить от нехороших записей — вот в чем главная задача. Нам бы с десяток режиссеров из кино заманить, чтобы хоть они обучили наших людей улыбаться как положено.
Улыбка наложилась на улыбку — круг замкнулся. А разорвал его просто и между прочим один рядовой продавец из минской «Радиотехники», категорически пожелавший остаться неизвестным.                                                                        ,
Мы, вышли покурить перед витриной, и он сказал:
— /Сегодня покупателю хамят   только  невежды, а заискивают перед ним только новички.    Умный,    квалифицированный продавец старается держаться от покупателя подальше.'
—   Но почему?
—   Сейчас объясню. Долгие годы мы не продавали — только давали. Инерция давания огромна. Отсюда и старомодность торговли. Она материально и организационно настроена на  то, чтобы снимать пенку с дефицита. При дефиците у покупателя нет_лица. .Есть^ только номер. да_ла_дрни. Однако и продавцу лицо ни к~^му7"'йюлнЪ~д^статочло шума. Но вот исчезает дефицит— и что же? Настала пора улыбаться, да?
—   А почему бы и нет?
—   А потому, что системные проблемы торговли    нельзя решить с. помощью системы Станиславского. У нас в магазине есть талантливые продавцы, а есть неумехи.    Талантливый за день работы может обеспечить банк месячной зарплатой для сотни учителей. Малоопытный продавец эти ценности омертвляет. А премии делятся поровну.
—   Так делите по способностям!
—   Невозможно. На следующий месяц    всем      установят план по достигнутому, и талант уравняется   в  премии    с бездарностью.                                     .
—   Поэтому вы держитесь от покупателя в стороне?
—   Не только поэтому. Улыбку продавца нельзя рассматривать как гримасу частного лица. Она зависит от многого — от настроения коллектива, от качества товара, от правил обмена.
— И от правил тоже?
—   Разумеется. Вот я с улыбкой, спешу навстречу покупа--телю. Вам цветной телевизор? Экран пятьдесят девять? Пожалуйста, «Электрон». Отличный аппарат! И я не вру. «Электро- . ны» в большинстве хороши. А в меньшинстве? Статистика показывает, что примерно двадцать процентов нуждается в ремонте вскоре после покупки.  Причем определить дефект в магазине даже теоретически невозможно, так что' и речи нет о моей ненедобросовестности. Но покупатель этого не знает! И обменять ему на новый я не, имею права, Он вспоминает мои. любезные 218
Уговоры, и бывшая улыбка кажется ему кбварством обольстителя. Разгневанный, он пишет жалобу, в чем отказать ему нельзя. Сотня благодарностей не прибавит_мне ни копейки, одна жа-, лоба лишит'премии в'двадцать'пять рублей. Четвертак за улыб-с ку —"слишком дорогое' удовольствие! — завершил монолог продавец, гася сигарету о каблук.
Он вошел в торговый зал, спрятался' в угол потемнее, и сквозь пыльное стекло витрины я увидел на его лице гримасу образца «Вас много, а я один».


© 2001 - 2003, Отделение журналистики ФилФ ТГУ.