Библиотека сайта  XIII век

ПРЕДИСЛОВИЕ

1

Золотая орда и зависевшие от нее владения, в совокупности именовавшиеся улусом Джучи, как известно, не имели своих летописей — по крайней мере они до нас не дошли, архивы их — если они существовали — безвозвратно погибли, и от всех ханских канцелярий сохранилось только несколько грамот в подлиннике или в русском переводе. Монеты и памятники материальной культуры являются, конечно, историческими источниками большой важности, но они могут осветить только некоторые стороны жизни этого огромного государства — государства кочевников, хотя и включавшего в свой состав многие области с оседлым населением, городами и областями старой культуры. Недостаток письменных источников, происходящих из самой Золотой орды, в значительной мере восполняется данными источников, происходящих из стран, подчинявшихся Золотой орде или находившихся с ней в сношениях дружественных или враждебных. Таких источников очень много. Это прежде всего источники русские, затем западноевропейские — на языках польском, венгерском и латинском, византийские — на языке греческом, восточные — на языках армянском, грузинском, арабском, персидском, турецком, чагатайском, монгольском, китайском и др. Понятно, что все эти источники чрезвычайно односторонни. Их авторов и составителей мало интересовала внутренняя жизнь Золотой орды, они записывали прежде всего то, что касалось их собственной страны. Так, русские летописи фиксируют прежде всего походы ханов на Русь, поездки русских князей в орду; они довольно хорошо осведомлены о том, что делалось в Сарае, но очень мало знают о событиях в Крыму, на Северном Кавказе, в Сибири и на Сыр-дарье. Источники арабские интересуются Золотой ордой прежде всего как союзницей Египта в борьбе с монгольскими владетелями Ирана — Хулагидами. Они лучше знают Крым, Азов, хуже — Сарай и почти не знают восточной части улуса Джучи. Источники персидские, с этой точки зрения, делятся на две группы. Более ранние, составленные в Западном Иране, знают Золотую орду прежде всего как врага, с которым постоянно идут бои на Кавказе — в Азербайджане и Дагестане. Более поздние, связанные с Восточным Ираном и Средней Азией, следят за зависевшей от Золотой орды Белой ордой ¹ с центром в Сыгнаке и Сауране на Сыр-дарье, на территории современного Казахстана; только через нее они видят то, что делается в самой Золотой орде. И те и другие мало знают о делах Руси, Крыма и Поволжья. Во всех этих группах источников, конечно, есть и данные о внутренней жизни Золотой орды, но их сравнительно мало и историку приходится вылавливать их из массы материала.

Понятно, какие трудности для историков создает такое многообразие источников. Навряд ли может найтись историк, который мог бы в подлиннике изучить и русские, и западные, и восточные источники — примерно на 12 языках. Отсюда возникла необходимость в издании переводов всех этих источников, прежде всего источников восточных, как наименее доступных исследователям. Только при наличии таких переводов будет возможно составление настоящей научной истории Золотой орды, как и истории многих народов Советского Союза в период монгольского владычества, когда одни из них входили в состав Золотой орды, а другие зависели от нее. Отсутствием таких переводов, может быть, и объясняется то, что хотя уже прошло более ста лет с тех пор, как Российская Академия Наук в 1826 г. объявила конкурс на составление труда по истории Золотой орды, но и до сих пор мы не имеем ни одной работы, удовлетворяющей хотя бы выставленным тогда требованиям. ²

Институт востоковедения Академии Наук СССР частично выполняет долг советского востоковедения — дать переводы восточных источников по Золотой орде, выпуская в свет II том начатого более 60 лет тому назад В. Г. Тизенгаузеном “Сборника материалов, относящихся к истории Золотой орды". Пожелание о скорейшем выпуске этого тома уже было высказано в печати. ³ Мы надеемся, что в дальнейшем нам удастся переиздать с накопившимися за истекшее полустолетие поправками и дополнениями давно ставший библиографической редкостью I том “Сборника", а также, в виде приложения к нему или в виде отдельного III тома, извлечения из турецких источников и из некоторых персидских сочинений, не вошедших в настоящий том.

2

Переводы отдельных восточных источников, содержащих сведения о Золотой орде, на западноевропейских и русском языках стали появляться с начала XIX в., отдельные отрывки из них находятся уже в трудах европейских ориенталистов XVIII в. Так, китайские источники по истории монголов —наименее, пожалуй, важные для Золотой орды, но очень ценные для других частей Монгольской империи — переводились Иакинфом Бичуриным и Бретшнейдером; ⁴ более важные для Золотой орды армянские источники переводились на русский язык К. П. Паткановым и Н. О. Эминым, ⁵ на французский Броссе и Дюлорье. ⁶ Ни китайские, ни армянские источники этими переводами не исчерпаны, и нахождение новых данных возможно и тут. Однако главными источниками по истории Золотой орды являются, конечно, не китайские и армянские, а, на ряду с русскими, арабские и персидские. Почти до конца XIX в. на западноевропейские языки — латинский, французский и немецкий — были переведены только немногие, главным образом позднейшие, арабские и персидские исторические сочинения; на русский язык (И. Н. Березиным) — только некоторые части труда Рашид-ад-дина. Недостаток переводов отчасти восполнялся трудами Хаммера ⁷ и Д'Оссона ⁸ по истории Монгольской империи, представлявшими собой, в основном, пересказ арабских и персидских источников — пересказ более точный у Д'Оссона, с большим числом ошибок у Хаммера.

Попытка издать свод арабских, персидских и турецких источников по истории Золотой орды была предпринята в конце 70-х годов прошлого века крупным русским востоковедом XIX в. Владимиром Густавовичем Тизенгаузеном.

В. Г. Тизенгаузен родился в Нарве в 1825 г., окончил в 1848 г. Петербургский университет, в котором находился под влиянием знаменитого Сенковского (барона Брамбеуса). Несмотря на свой баронский титул, В. Г. Тизенгаузен не имел никакого состояния и после окончания университета в течение 12 лет был вынужден, чтобы содержать себя и семью, служить письмоводителем, а затем столоначальником в разных учреждениях. Только в 1861 г. ему удалось поступить на службу в незадолго до того учрежденную Археологическую комиссию, в которой он прослужил почти до самой смерти, последовавшей в 1902 г. И здесь он был вынужден заниматься в первые годы главным образом канцелярской и административной работой; позже он был занят многочисленными раскопками греческих городов и скифских курганов на территории Украины и Северного Кавказа — Востоком Археологическая комиссия очень мало интересовалась. Только незначительную часть времени В. Г. Тизенгаузен мог посвящать востоковедению, в котором он, однако, оставил немалый след. Главные его труды посвящены восточной нумизматике; они, особенно “Монеты восточного халифата" (СПб., 1873), и теперь еще являются главными пособиями при изучении одного из важных видов исторических источников — монет. Из-за всегда стесненного материального положения В. Г. Тизенгаузен мог выполнять крупные работы только при материальной поддержке со стороны ученых обществ или “меценатов", и почти все его работы написаны на соискание какой-нибудь премии, которую они, обычно, и получали. ⁹

Огромный труд по собиранию восточных сведений о Золотой орде — он был рассчитан на 4 тома — был предпринят В. Г. Тизенгаузеном на личные средства графа С. Г. Строганова, любителя археологии и председателя Археологической комиссии. Благодаря помощи Строганова он в 1880 г. смог совершить путешествие по Европе специально для извлечения из рукописных собраний сведений о Золотой орде. Результатом этого путешествия и работ над рукописями петербургских собраний явился изданный на средства того же Строганова, хотя и после его смерти (он умер в 1882 г.), “Сборник материалов, относящихся к истории Золотой орды, т. I, извлечения из сочинений арабских". СПб., 1884. Тогда же В. Г. Тизенгаузеном были сделаны выписки из сочинений на персидском языке, которые он обрабатывал в последующие годы, но так и не успел издать. Это, может быть, объяснялось тем, что после смерти Строганова некому было финансировать работу по истории Золотой орды.

3

В 1908 г. бумаги В. Г. Тизенгаузена были переданы его дочерью Ю. В. Тизенгаузен в Азиатский музей Академии Наук, куда еще в 1902 г. перешла большая часть его библиотеки. Теперь, как и все собрания Азиатского музея, они находятся в рукописном отделе Института востоковедения Академии Наук СССР; в дополнение к ранее переданным Ю. В. Тизенгаузен в 1938 г. передала Институту еще некоторые сохранившиеся у нее бумаги, оказавшиеся весьма полезными при редактировании настоящего тома.

Вопрос об издании незаконченных работ Тизенгаузена возник сразу же после его смерти, ¹⁰ но издана была — Я. И. Смирновым и К. А. Иностранцевым — только одна: “Материалы для библиографии мусульманской археологии" (ЗВО, XVI, 1904, стр. 079—0145, 0213—0416). Вопрос об издании II тома “Сборника материалов, относящихся к истории Золотой орды", был поставлен перед Академией Наук уже при передаче бумаг, но лицо, которому эта работа была тогда поручена, не справилось с ней; в 1911 г. эта работа была поручена одному из редакторов настоящего тома, А. А. Ромаскевичу, но, по независевшим от него обстоятельствам, не была тогда закончена.

Различные части оставшихся после В. Г. Тизенгаузена персидских материалов по истории Золотой орды были им в разной степени обработаны. Одни, как извлечения из сочинений Джузджани, Джувейни и Рашид-ад-дина, были им обработаны, переведены, снабжены примечаниями и введениями, хотя начисто отделаны не были. Другие, как извлечения из сочинений Вассафа, Хамдаллаха Казвини, Шереф-ад-дина Иезди, Абд-ар-раззака Самарканди, Мирхонда и др., были им начерно переведены, для третьих — извлечений из “Тарих-и-Шейх Увейс", “Шеджерет ал-атрак", сочинений Низам-ад-дина Шами, Хафиз-и-Абру, Хайдера Рази, Гаффари и др. — им были сделаны только выписки из рукописей и некоторые заметки для введений.

При редактировании настоящего тома, в соответствии с тем принципом, который принял сам В. Г. Тизенгаузен для первого тома “Сборника", нами было решено исключить большую часть повторений, получившихся вследствие того, что позднейшие авторы использовали сочинения предшествующих. Таким образом нами были вовсе исключены извлечения из сочинений Фасиха Хафи (сост. в 1441 г.), Мирхонда (ум. 1498), Хондемира (ум. 1535), Маc'уда Кухистани (сост. ок. 1540—1551 гг.), Яхьи Казвини (ум. 1555), Муслих-ад-дина Лари (ум. 1572), Будака Казвини (сост. ок. 1576 г.), “Тарих-и-альфи" (сост. ок. 1591 г.), Мухаммеда Бака (сост. в 1677 г.), “Тарих-и-кипчак-хани" (сост. в 1721 г.). Не включены также выписки из сочинений Бейзави (сост. в 1276 г.) и Мухаммеда Шебангараи (сост. в 1342 г.); оба эти сочинения не являются для монгольской эпохи компиляциями, но даваемые ими сведения о Золотой орде крайне незначительны и не добавляют ничего к тому, что мы знаем из других источников. Кроме того, из сочинений Абд-ар-раззака Самарканди, “Введения" к “Зафар-намэ" Шереф-ад-дина Йезди и “Шеджерет ал-атрак" включены только те отрывки, которые не заимствованы из переведенных нами других источников; остальное же исключено. Этот принцип исключения повторений не мог быть проведен до конца, так как при этом возникала опасность вместе с повторениями потерять и существенные детали.

При расположении материала мы придерживались, как это сделано а в I томе, хронологической последовательности составления сочинений; поэтому, если в позднейших сочинениях оказывались сведения о более ранних событиях, они все-таки попали в конец тома. По соображениям удобства извлечения из “Муизза" были уже самим В. Г. Тизенгаузеном помещены в примечания и дополнения к переводу из более раннего автора, Рашид-ад-дина, а часть сведений “Анонима Искендера" помещена нами в примечаниях к переводу из более позднего — Шереф-ад-дина Йезди.

Особое место в бумагах В. Г. Тизенгаузена занимает полная копия сочинения “Дастур ал-катиб фи та'йин ал-маратиб" Мухаммеда ибн Хиндушаха Нахичевани, составленного в северо-западном Иране около 759—760 (=1357—1358) гг. при династии Джелаиридов (1336—1411). Это сочинение представляет собой руководство по написанию официальных документов и образцы последних. Джелаириды полностью следовали формам, употреблявшимся при Хулагидах — монгольских ханах Ирана — и это сочинение дает богатейший материал для изучения социального строя и административной системы Ирана при монголах. Так как административная система во всех монгольских государствах имела много общего, то это сочинение может быть использовано для объяснения, по аналогии, многих явлений из жизни Золотой орды; поэтому уже Хаммер ¹¹ привел из него ряд извлечений в крайне неточных переводах В. Г. Тизенгаузен полностью переписал венскую рукопись этого сочинения и частично выписал разночтения по рукописям лейденской и парижской; некоторая часть документов была им переведена. Мы не решились включить это сочинение, целиком или частью, в настоящий том. Прежде всего для правильного понимания документов, написанных чрезвычайно трудным языком, необходимо изучение всего сочинения в целом, что потребовало бы очень много времени и задержало бы выпуск тома. Затем навряд ли допустимо включение в сборник по истории Золотой орды материалов, относящихся к Ирану. Мы, однако, надеемся, что сочинение Мухаммеда ибн Хиндушаха, важное, между прочим, для истории Азербайджана, будет полностью издано в Советском Союзе в ближайшие годы. ¹²

К выпискам из ряда сочинений нами были добавлены отдельные места и отрывки, пропущенные Тизенгаузеном. Кроме того, нами были включены в “Сборник" отрывки из продолжения “Тарих-и-гузиде", составленного самим автором Хамдаллахом Казвини (выписки из продолжения, составленного его сыном, Зейн-ад-дином, были сделаны Тизенгаузеном) и из продолжения того же сочинения, составленного Махмудом Кутуби; оба они являются первоисточниками для ряда последующих авторов. Включены также извлечения из так называемого “Анонима Искендера", сохранившего нам другую, не иранскую, а среднеазиатскую» историческую традицию и сообщающего много ценных данных, отсутствующих в других иранских источниках; достоверность их во многих случаях подтверждается сравнением с данными русских летописей. Понятно, что и теперь издаваемые материалы далеко не полны. Желательно было бы прежде всего использовать сочинения Кашани (см. ниже, стр. 139), Хафиз-и-Абру (см. ниже, стр. 104) и “Зафар-намэ" Хамдаллаха Казвини (см. ниже, стр. 90).

Далее, ряд интересных данных должен находиться в сочинениях историков Малой Азии XIII—XV вв., писавших на персидском языке, в особенности в сочинении Аксараи ¹³ и большой истории Ибн Биби; нам была доступна только краткая редакция последнего сочинения, отрывок из которой помещен ниже.

За сорок лет, истекшие с тех пор, как В. Г. Тизенгаузен оставил работу над “Сборником", были изданы многие тексты, которыми он пользовался в рукописях. Это дало нам возможность сократить до минимума издание персидских текстов, и они занимают в настоящем томе гораздо менее места, чем в первом. ¹⁴ Однако и при наличии изданий, не всегда критических, остается иногда необходимость обращаться к рукописям. В таких случаях мы, кроме рукописей, использованных Тизенгаузеном, привлекали и лучшие рукописи ленинградских собраний, поступившие после его смерти или бывшие ему неизвестными. Нами использованы рукописи собраний Института востоковедения Академии Наук, Ленинградского Государственного университета и Государственной Публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина, а также рукопись труда Рашид-ад-дина, принадлежащая Государственной Публичной библиотеке Узбекской ССР в Ташкенте. Существенные варианты, оказавшиеся в рукописях, отмечены в подстрочных примечаниях.

В. Г. Тизенгаузен снабдил примечаниями только переводы трех старейших авторов — Джузджани, Джувейни и Рашид-ад-дина; эти примечания, однако, в значительной мере устарели и были нами переработаны. Ко всем остальным переводам примечаний им сделано не было, все они принадлежат редакции. Полное комментирование переводов не входило в задачи издания; для облегчения пользования переводами в указателях терминов и географических названий даны краткие пояснения во всех тех случаях, когда для этого не требовалось специальных изысканий; в указателе имен собственных даны года правления ханов и других владетелей, поскольку они могли быть установлены.

В. Г. Тизенгаузеном были составлены вводные статьи к части текстов, но теперь, через сорок лет, они совершенно устарели. За это время открыто много неизвестных тогда сочинений, изданы многие тексты, находившиеся тогда в рукописях, выяснены взаимоотношения многих источников. Это заставило нас отказаться от издания уже составленных В. Г. Тизенгаузеном введений и составить их все заново, используя имеющиеся в его бумагах материалы. При этом особое внимание мы обращали на источники, которыми пользовался каждый автор и которые обусловливают достоверность его известий.

Переводы В. Г. Тизенгаузена, оставшиеся в черновом виде, нами во многих случаях исправлены без особых оговорок; стиль его исправлялся нами только в тех случаях, когда устарелые обороты были бы непонятны современным читателям. Как и сам В. Г. Тизенгаузен, мы опускаем в переводах стихи, не относящиеся к делу, цветистые описания и наборы эпитетов, заменяя их словами (цвет), многоточиями отмечаются пропуски мест, не имеющих отношения к нашей теме. Одной звездочкой (*) обозначено начало фразы, которая в примечании, по другому варианту, переведена иначе. Вопросительные знаки в скобках поставлены в тех случаях, когда мы не уверены в точности перевода или чтения имени. В круглые скобки заключены слова, вставленные при переводе для большей ясности последнего.

Транскрипция, принятая В. Г. Тизенгаузеном, теперь совершенно неупотребительна, и мы должны были отказаться от нее в пользу более обычной в наше время; к знакам русского алфавита добавлены, во избежание смешения различных имен, три знака для согласных: к (***), г (***.) b[ (*** ^и **). Особые трудности при передаче тюркских и монгольских имен, написанных арабским алфавитом, создаются тем, что в арабской письменности 1) чрезвычайно легко смешиваются совершенно различные согласные, например б, т, н, й и др. и, как правило, совсем не отличаются согласные п от б, ч от дж. и к от г; 2) не отличаются совсем гласные о, oe, уe от у, ы от и, а от аe и т. д., а зачастую гласные не выражаются вовсе. Вследствие этого установление действительного произношения собственных имен и географических названий оказывается крайне затруднительным, а нередко и вовсе невозможным; в ряде случаев наша передача собственных имен, не встречающихся ни в каких других источниках, кроме персидских и арабских, совершенно условна. Кроме того, передача тюркских и монгольских имен в персидских текстах вариирует в зависимости от диалекта, через который эти имена попали к автору; поэтому в текстах можно встретить написания Бату и Батуй, Берка и Берке, Кутлу и Кутлуг, Мамак и Мамай, Мунке, Менгу и Мунгу (произносилось, очевидно, Монке и Монгу), Токтамыш, Тохтамыш и Токтамыш и т. п. Такие варианты представляют иногда интерес для историков и поэтому нами в большинстве случаев сохранены; читатель . найдет отождествление подобных вариантов в указателе.

Социальные, административные и тому подобные термины — монгольские, тюркские и арабские — или оставляются без перевода, или даются в круглых скобках рядом с переводом; пояснения к ним даются в указателе терминов. Следует иметь в виду, что многие термины, особенно арабские и персидские, в самой Золотой орде, вероятно, не употреблялись, и они являются только переводами соответствующих тюркских или монгольских слов: например слово “эмир" заменяет монгольское “ноян" = “нойон" и тюркское “бек" = “бий".

4

Русские, арабские и персидские источники, как уже указывалось выше, составляют три основные группы источников по истории Золотой орды, количественно и качественно далеко превосходящие все остальные — китайские и монгольские, армянские и грузинские, византийские и западноевропейские. Совместное изучение этих трех групп, взаимная проверка их сведений, как правило, независимых друг от друга, ¹⁵ позволит, можно надеяться, исследователям теперь, после опубликования настоящего тома, выяснить основные факты истории Золотой орды. Конечно, полностью заменить источники, которые происходили бы из самой Золотой орды, они не смогут, но историку в изучении внутренней истории Золотой орды отчасти поможет богатый археологический материал.

Для первого похода монголов на Восточную Европу — похода Джебе и Субадая — персидские источники не дают почти ничего нового. Джувейни и следующий ему Вассаф говорят о нем очень мало, Рашид-ад-дин здесь следует Ибн ал-Асиру, рассказ которого приведен в I томе “Сборника". Но уже по отношению к походу Бату персидские источники, прежде всего Рашид-ад-дин, дают гораздо больше арабских и очень много добавляют к данным русских летописей и западноевропейских хроник. Кроме описания действий на Руси, в Польше и Венгрии, о которых говорят и другие источники, персидские авторы упоминают о действиях монголов в Поволжье, борьбе с кипчаками — половцами, асами — предками осетин, о действиях на территории Северного Кавказа и Дагестана, в других источниках совсем не отраженных.

Для периода относительного единства Золотой орды, до гибели Бердибека (1359), только персидские источники дают связное изложение политической истории Золотой орды; ни русские, ни арабские источники, не говоря уже о прочих, такого изложения не дают. Сопоставление всех трех групп источников позволяет точно установить последовательность и годы правления ханов ¹⁶ и позволяет выяснить ход первых внутренних войн в Золотой орде — Тохты с Ногаем в 1297 и следующих годах и после смерти Тохты в 1312 г. Персидские источники приводят много деталей, важных для понимания отношений между иранскими монголами и Золотой ордой. Запутанные и на первый взгляд малоинтересные перечисления членов ханского рода, которые дает тот же Рашид-ад-дин, помогают ориентироваться в огромном числе “царевичей", упоминаемых в источниках; беглые упоминания об отдельных событиях в этих перечислениях показывают нам существование в Золотой орде ряда уделов, о которых более нигде нет речи.

Из “Анонима Искендера", — источника для истории Золотой орды, использованного, и то в незначительной степени, только В. В. Бартольдом, — мы узнаем многое о роли в жизни Золотой орды биев — в арабскоперсидской передаче эмиров — действительных обладателей власти при большинстве ханов. О некоторых из них, например о Кутлуг-Тимуре при Узбеке, знают и арабские источники; о других, вроде Тоглу-бая или Тоглу-бия при Джанибеке и Бердибеке, знают только русские летописи и “Аноним Искендера".

Гораздо меньше, чем для политической истории, дают персидские источники для изучения экономики и социального строя Золотой орды. Эти стороны ее истории вообще чрезвычайно плохо отражены в источниках. Однако среди арабских сочинений есть такие, как сочинения Омари и Ибн Батуты, дающие географические описания Золотой орды, как все географические тексты, чрезвычайно важные для экономической истории. ¹⁷ Среди персидских источников есть только одно географическое сочинение — Хафиз-и-Абру, ничего не дающее для Золотой орды. Тщательный анализ попутных сообщений персидских историков о торговле, скотоводстве, земледелии и рыболовстве, конечно, даст кое-что для понимания экономической истории Золотой орды, но все-таки этот материал чрезвычайно скуден. То же относится и к данным по социальному строю; имеющаяся в персидских источниках социальная терминология, дающая кое-что для этого, относится по большей части к восточным районам улуса Джучи, территории современного Казахстана.

Как уже сказано выше, сведения персидских авторов о западной части Золотой орды — Украине, Крыме, Поволжье — относительно бедны, хотя и здесь можно найти многие данные, отсутствующие в других источниках. Более важны данные настоящего тома для истории народов Северного Кавказа — асов (осетин), ногаев, ¹⁸ черкесов, народов Дагестана; данных этих немного, но они единственные, в других источниках нет почти ничего.

Небесполезен будет настоящий том и для историков Азербайджана. Последний не входил в состав Золотой орды, но из-за его территории шли постоянные споры и войны между Джучидами и Хулагидами, отразившиеся в источниках. Однако наиболее, пожалуй, важны сведения настоящего тома о восточной части улуса Джучи. Уже для эпохи расцвета Золотой орды мы только из персидских источников узнаем об отношениях между Золотой ордой и государством потомков Чагатая и Угедея в Средней Азии, о владениях потомков Орды на Сыр-дарье и Семиречье, на территории современного Казахстана — обо всем этом и арабские и русские источники дают чрезвычайно туманные представления. Так, например, только из персидских источников можно установить, где в действительности лежали владения потомков Орды. Арабские писатели помещают их в Газне и Бамиане, на территории современного Афганистана. В действительности эти места сначала принадлежали дому Чагатая, а позже потомкам Хулагу. ¹⁹ Особенное значение имеют данные по истории восточной части улуса Джучи в середине и конце XIV в., когда Урусу, а затем Тохтамышу удалось завоевать и западную часть улуса — собственно Золотую орду — и на непродолжительное время создать относительное единое государство; о ходе этих событий, приведших в конце концов к окончательному распаду Золотой орды, мы узнаем только из русских и персидских источников, причем они видят их с разных сторон. Подробно описываются знаменитые походы Тимура на Золотую орду, также сыгравшие значительную роль в ее падении.

Данные по истории Золотой орды в эпоху ее окончательного распада в XV в., как известно, чрезвычайно скудны. Арабские источники для этого периода не дают почти ничего и единственными доступными были до сих пор источники русские. Между тем этот период чрезвычайно важен — это время, когда сформировались народы татарский, казахский и узбекский. Персидские источники дают здесь немного, но гораздо более, чем арабские; они позволяют во многом уточнить и дополнить сведения русских источников.

Итак, настоящий том немало нового даст для истории многих народов Советского Союза: русских, украинцев, татар, чувашей, азербайджанцев, осетин, черкесов, дагестанцев, ногаев, казахов и узбеков.

К настоящему тому приложены указатели терминов и непереведенных слов, личных имен, географических, племенных и родовых названий, облегчающие пользование “Сборником". Указатели составлены А. П. Чернаенко, справки о значении терминов и местоположении географических пунктов составлены С. Л. Волиным.

Перевод всех текстов, не переведенных В. Г. Тизенгаузеном, принадлежит С. Л. Волину, ему же принадлежат введения к переводам всех текстов; им же произведено сравнение текстов с рукописями ленинградских собраний и отредактированы примечания. При редактировании тома были учтены замечания, сделанные П. П. Ивановым, А. И. Пономаревым и А. Ю. Якубовским и некоторые указания Н. Н. Поппе.

Несомненно, что и теперь в наших переводах и примечаниях можно найти ряд ошибок и упущений, и мы просим всех, заметивших их, сообщить Институту востоковедения, чтобы мы могли исправить их при переиздании I тома “Сборника" или при издании III тома.

Текст воспроизведен по изданию: Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М. 1941