Война Алой и Белой розы

Прелюдия

Первые распри

Солнце с расходящимися лучами

Ричард III и принцы

Убийца или мученик?

Сражения

Действующие лица

Война Белой и Алой розы.

Прелюдия.

…Где, как вы знаете,

Невинный Ричард был предательски убит.

"Это лоно полное королей…"

Если рассуждать просто, король Англии Эдуард III имел слишком много сыновей, что привело к появлению в королевстве большого числа амбициозных принцев королевской крови, жаждавший власти на ограниченной территории. Несомненно, плодовитость Эдуарда III и Филиппы де Эно сослужила его потомкам плохую службу и стала первой из причин приведших к гибели его династии.

Эдуард III правивший с 1327 года, потерявший любимого сына, своего наследника Эдуарда, был апатичен и выглядел уставшим в последний год своей жизни. Он умер в 1377 году, и его смерть была бесславным концом так хорошо начинавшегося правления. Король Эдуард III развязавший войну с Францией, вошедшую в историю как Столетняя война, нанес французам ряд тяжелых поражений на суше и в море. В 1340 году при Слёйсе англичане практически полностью уничтожили французский флот. В битве при Креси в 1346 году Эдуард III разбил войска короля Франции Филиппа VI (1328-1350). В 1356 году при Пуатье его старший сын Эдуард Черный Принц нанес тяжелейшее поражение королю Иоанну II (1350-1364), который попал в плен вместе со своим сыном Филиппом. Казалось,  Эдуард III одержал полную победу над противником. Однако судьба перестала быть к нему благосклонной. Французы в правление Карла V Мудрого (1364-1380), сына Иоанна II, почти полностью возвратили все, что они утратили ранее. Эдуард III умер, оставив трон своему внуку Ричарду II, сыну умершего в 1376 году Эдуарда Черного Принца, в окружении трех своих сыновей.

Столетняя война на некоторое время затихла, поскольку обе враждующие стороны столкнулись с одной проблемой – несовершеннолетними королями на троне. Ричард II стал королем Англии в 1377 году в возрасте 12 лет, во Франции Карл VI, сын Карла V, в том же возрасте взошел на трон в 1380 году. Король Ричард II не выказывал той военной доблести, которая была так присуща его отцу, зато ему были присущи эгоцентризм и злобный нрав. Он отказался следовать установленным системам управления, продвигая своих фаворитов за счет тех, кто ему не нравился. Он беспорядочно облагал налогами, разъяряя народ, и спровоцировав Крестьянское восстание в 1381 году, которое было жестоко подавлено. В 1397 году он приказал убить своего дядю Томаса, герцога Глостера, младшего сына Эдуарда III, который был ответственен за изгнание близкого друга короля Майкла де Ла Поля.

                                                                                      

В 1398 году Генри Болигброк, сын Джона Гонта, герцога Ланкастера, третьего сына Эдуарда III, был обвинен в предательском заговоре против короля. Томас Моубри, граф Ноттингэм, предупредил Генри, чтобы тот опасался королевского гнева. В конце концов, король потребовал, чтобы было выяснено, кто пустил слух о предательстве Генри. Генри обвинил Моубри, а Моубри ответил тем же. В результате было решено выяснить правду с помощью поединка. В день поединка облаченные в доспехи противники предстали перед королем. Однако перед тем как начался бой, король решил перестраховаться и изгнал обоих из Англии. Генри был изгнан на десять лет, а Моубри пожизненно. Генри оправился во Францию, а Моубри отбыл в крестовый поход, где нашел свою смерть.

Было не разумно подобным образом отчуждать от себя такого могущественного феодала как Генри Болингброк, однако подобный поступок был типичен для эгоцентричного Ричарда II. Более того, он еще больше усугубил ситуацию, когда в следующем году захватил богатые владения Генри в Ланкашире. Это была фатальная ошибка. Пока Ричард II находился в Ирландии, занимаясь подавлением восстания, Генри вернулся из изгнания и высадился в Йоркшире, собирая сторонников по пути в Лондон. Ричард смог собрать лишь небольшое количество своих приверженцев, и, не имея сил сопротивляться, был схвачен и доставлен к Генри. Генри потребовал, чтобы Ричард отрекся от трона. Король проклинаемый всей страной и окруженный верными сторонниками Генри не имел выбора. 29 сентября 1399 года Генри Болингброк провозгласил себя королем Генрихом IV. Ричард перевозился из замка в замок, пока не умер, возможно, уморенный голодом.

Генрих IV создал опасный прецедент. Он происходил от третьего сына Эдуарда III. Мало того, что он сместил законного наследника Эдуарда Черного Принца, так еще по-прежнему существовали потомки второго сына Эдуарда III, Лайонела. Генрих IV был без сомнения лучшим королем, чем Ричард II. Однако, что теперь могло остановить любого претендента, который сочтет, что он лучше чем царствующий монарх, от попыток узурпировать власть? Свержение Ричарда II вероятно одной из главных причин возникновения Войны Алой и Белой розы.

"…Предательски убит…"

Многие говорят, что Бог наказал Генриха IV за содеянное. Царствование Генриха было тяжелым и бесплодным. Хотя Генрих не был посредственностью, однако он никогда и не был поистине великим. События не позволили им стать таковым. Те, кто ненавидел Ричарда II при жизни, теперь распространяли слухи, что он жив, и это стало главным аргументом для бунтовщиков.  Хотя Генрих IV избавил страну от злоупотреблений своего предшественника, то, как он это сделал, не прибавляла ему симпатий.

Почувствовав его слабость, уэльсцы начали волноваться, возбуждаемые своим ловким и харизматическим народным героем Оуэном Глендуром, который заключил союз с Перси, могущественными аристократами с севера. Генрих смог подавить это восстание лишь с большим трудом. Однако заговоры продолжались. В 1405 году зашел так далеко, что казнил архиепископа Ричарда Скроупа за измену. Когда Генриха поразила ужасная болезнь, возможно сифилис, которая разлагала его плоть, все увидели в этом волю Господа, покаравшего его за то, что он поднял оружие против духовенства и за узурпацию трона. Болезнь медленно пожирала его, и он избавился от страданий, когда умер в 1413 году. Его сын Генри Монмут завладел троном, и все изменилось.

Генрих V был, вероятно, одним из самых отталкивающих и жестоких королей Англии. Тем не менее, он был также одним из наиболее сильных ее правителей, приняв королевство в тяжелом положении и оставивший его несравненно более сильным и уважаемым. У него была бурная молодость, однако, взойдя на трон, он совершенно изменился и стал холодным, бесстрастным королем-воином. Он решил справиться с внутренними беспорядками, направив энергию своих подданных на войну с Францией, которую он возобновил в 1415 году. В знаменитой кампании он сначала осадил Арфлёр, а, взяв его, разбил цвет французского рыцарства в Битве при Азенкуре, причем французы имели многократное численное превосходство. Он вернулся в Англию окруженный славой. Династические споры его отца остались теперь далеко позади, чего собственно он и добивался. При этом забывают то, какое опустошение он устроил на земле Франции, пленников, которых он убил после Азенкура, или случай, когда дезертир из его армии был похоронен заживо.

Вернувшись, чтобы продолжить свои завоевания, Генрих V вступил в переговоры со страдавшим психическим расстройством французским королем Карлом VI. Они заключили договор о том, что Генрих V берет в жены дочь Карла VI, Екатерину де Валуа, и их наследники унаследуют Французское королевство после смерти Карла VI.

Генрих V вернулся в Англию лишь на короткое время, после чего вновь вернулся к военным действиям, во время которых заболел и умер в 1422 году. Он так никогда и не увидел своего сына, Генриха VI, нового короля Англии, которому был лишь один год, когда умер его отец.

"Твоя голова не достойна короны…"

Стоит посочувствовать Генриху VI, которому предстояло встретиться со столькими трудностями, будучи столь мало подходящим для этого. Во время его юности, его дядя Джон, герцог Бедфорд, продолжал вести войну с Францией до своей смерти в 1435 году. Однако дела на поле брани стали складываться не в пользу Англии. Французы отказались соблюдать договор, заключенный Карлом VI и Генрихом V. Под предводительством Жанны д’Арк они свели на нет все достижения Генриха V.

Генрих VI был тогда еще ребенком, однако, достигнув совершеннолетия, он не стал человеком, который мог бы спасти ситуацию. Казалось бы, он должен был соперничать со славой своего отца, однако в действительности он ни разу не участвовал в бою. Он был очень набожным и благочестивым, слишком чувствительным, и совершенно наивным. Любой, кто мог рядом с ним утвердить свою политику, мог полностью контролировать управление страной, поскольку Генрих VI обычно соглашался на все, что от него требовали. Кроме того, что ему не хватало хитрости, королю не хватало и ума. В сущности, он был простым человеком, не готовым к тому, чтобы заниматься внешней и внутренней политикой. Помимо всего вышеупомянутого, он унаследовал психическое заболевание от своего французского деда. Хотя он не был столь безумным как Карл VI, он был подвержен периодическим приступам кататонии. Это был еще один фактор делавший его неподходящим для правления. Многие говорили, что ему лучше было стать монахом, а не монархом.

В феодальной системе, где положение человека зависело от того, в какой семье он родился, достоинства не были необходимостью. Случаи, когда талант и благородное происхождение встречались в одном человеке, бывали редки. Гораздо чаще, власть доставалась просто компетентному человеку, чьи слабости компенсировались мудрыми советами приближенных. Трагедия Генриха VI была в том, что те, кто манипулировали им, были не намного более прозорливыми, чем сам король.

Настоящей проблемой Англии в середине XV века были два могущественных человека, роль которых не соответствовала их способностям. Генрих VI совершенно не соответствовал своему положению на троне, в то время как не было такого герцогства, которое смогло бы удовлетворить Ричарда, герцога Йоркского.

Как это не смешно, но если бы королевское древо могло расти беспрепятственно, оно бы могло принести хороший урожай. Хотя законы наследования никогда не были официально оформлены, по всем прецедентам, герцог Йоркский был полноправным королем. Помимо того, что по мужской линии он происходил от четвертого сына Эдуарда III, Эдмунда, герцога Йоркского, его мать была внучкой Лайонела, герцога Кларенса, второго сына Эдуарда III. Царствующий Генрих VI, был потомком третьего сына Эдуарда III, то есть имел явно меньше прав на трон. Ричард Йорк должен был быть королем по праву рождения и по своим способностям.

Однако политическое положение изменить сложно, тем более, что обладателя корону весьма чтили, поскольку люди считали, что их король избран самим Господом на эту роль. Человек, восседавший на троне, считал, что он находится здесь по воле Бога, а воля Бога важнее, чем право первородства. Очень строгие, неписаные правила делали весьма проблематичными попытки низложить монарха, фактически это успешно удалось лишь Генриху IV. И даже после того, как Генрих IV сверг Ричарда II, столь ненавидимого в народе, он был вынужден заниматься сочинением различных наследственных фикций, чтобы юридически обосновать свои претензии.

Герцог Йоркский не распространялся о своих правах, не только потому, что осознавал политические реалии Англии того времени, но также и из-за по-настоящему уважительного отношения к королевской службе. Он не был феодалом, жаждавшим власти. Он не имел определенных планов относительно Английского трона. Но это не значит, что его устраивала роль землевладельца, не играющего никакой роли в политике, и именно из-за того, что его попытались лишить его роли в управлении страной, началась Война Алой и Белой розы. Ему было важно, чтобы его, одного из самых могущественных людей в королевстве, признали таковым.

 

Его богатство досталось ему от обеих сторон его семьи. Его главный титул, герцога Йоркского, достался ему после гибели его бездетного дяди, Эдуарда, в битве при Азенкуре. От своего отца, Ричарда, графа Кэмбриджа, он унаследовал меньше. Кэмбридж был менее ценным, хотя и хорошим титулом, но даже он был отнят у его отца, когда того казнили в 1415 году по обвинению в участии в заговоре с целью убийства Генриха V. Титул был возвращен короне, но позднее был возвращен Йоркам Генрихом VI. Можно представить какой эффект оказала на четырехлетнего Ричарда казнь его отца. К несчастью его мать, Анна Мортимер, умерла при его рождении в 1411 году. От нее он унаследовал богатые земли Мортимеров в Уэльсе.

Ричард Йорк был хорошо образованный, чрезвычайно высокомерный, лишенный харизмы человек, однако он мог привлечь людей на свою сторону своей аурой власти. Он не был плохим политиком, но слишком часто упускал возможность нанести последний удар, чтобы победить окончательно. Он женился на очаровательной, величавой, и долго прожившей Сесилии Невилл. Их брак был счастливым и одновременно выгодным для Йорка, поскольку привлек на его сторону семью Невиллов. Сесилия родила ему тринадцать детей, двое из которых стали королями. Она пережила своего мужа на 11 лет.

Вопрос о Йорке был главной проблемой для придворных, которые связывали себя с Генрихом VI.  Он был явно опасным выскочкой с потенциалом перетряхнуть существовавшую в Англии властную структуру, и его лучше следовало отдалить подальше, когда он достиг совершеннолетия. Именно так, в 1436 году, когда ему было 25 лет, королевский совет отправил его за море, чтобы послужить там как “регент Франции”, надеясь спасти положение с английскими владениями на континенте. Это была неблагодарная задача, усугублявшаяся нежеланием короля оказывать какую-либо финансовую поддержку. Все эти годы, герцог был вынужден сам платить по счетам. Он был богатым человеком, но его ресурсы не были неисчерпаемыми.  Повторяющиеся обращения к королю о возмещении потерь не дали результата, даже после того, как Йорк помог великому английскому герою Тэлботу в отражении наступавших французов в Нормандии. Разозлившись, Йорк отказался вновь остаться служить, и вернулся в свои семейные замки в Англии.

"Она – французская волчица."

Подобно тому, как баланс сил менялся на полях Франции, так же менялся и баланс сил при английском дворе. Возникла громогласная партия, возглавляемая  хитрым и беспринципным кардиналом Бофором, дядей короля (Бофоры были линией происходившей от незаконных детей Джона Гонта), которая поддерживала окончание войны.  К кардиналу присоединились Уильям де Ла Поль, граф Саффолк, королевский сенешаль, который вступил на свой шаткий путь к власти. В оппозиции у них была фракция герцога Глостера, “доброго герцого Хамфри”, прозванного так из-за того, что его воинственная политика хорошо сочеталась со взглядами воинствующего простого народа. В эти годы кардинал и герцог схватились в зале совета, но Бофор был слишком хитер для своего противника. В 1441 году, он внезапно организовал арест Элеоноры, жены Хамфри, и обвинил ее в колдовстве (по-видимому,  она действительно была замешана в попытках предсказать свое будущее и будущее ее мужа).  Элеанор была изгнана на остров Мэн, а репутация Хамфри была разрушена. Партия мира приобрела влияние на легко управляемого короля, и начались переговоры о договоре с Францией.

Они были в основном детищем Саффолка, в планах которого было организовать брачный союз между королем и знатной французской дамой, что должно было повлечь за собой перемирие и прекращение наступления французов на английскую территорию. Невестой, которую он нашел, была юная и пылкая Маргарита Анжуйская, племянница короля Франции, и дочь влиятельного Рене Анжуйского, который теоретически был королем Неаполя, Сицилии, Иерусалима и Венгрии, хотя его зависимое положение при французском дворе проливало свет на его территориальные претензии. Сделка заключенная между Саффолком и французами была довольно проста. Оба народа заключали перемирие с возможностью постоянного мира, а англичане получали прекрасную невесту для своего короля. Лишь после переговоров столь хорошо проведенных, стало ясно, что Рене Анжуйский не давал за своей дочерью никакого приданого, и что она стоила англичанам с трудом завоеванных графств Анжу и Мэн.

Это было оскорбительное требование, и оно было скрыто от населения Англии, которое все еще было полно решимости завершить завоевание Франции, начатое Генрихом V так давно. Саффолк, который становился восходящей звездой в английской политике так как энергия старого кардинала таяла, закончив переговоры в 1444 году, сопроводил пятнадцатилетнюю принцессу через пролив на встречу с ее мужем. Маргарита Анжуйская не была ни застенчивой, ни легко впечатляющейся, но она была молода и не светской особой, и поэтому сильно привязалась к Саффолку, который был столь любезно и мягко ввел ее в суровую действительность ее новой страны, королевой которой она стала. Она была достаточно проницательна, чтобы быстро оценить ситуацию. Она вскоре собрала вокруг себя группу союзников, главными из которых были Саффолк и влиятельный Эдмунд Бофор, граф Сомерсет. Более того, убежденная, что герцог Йорк является угрозой, она делала все возможное, чтобы отвратить его от короля. Как всегда, король был рад делать все то, что окружавшие его желали. Он обожал свою жену и не мог ей ни в чем отказать. Через несколько месяцев после ее прибытия, юная королева Маргарита стала реальной силой в Англии.

Население было рассержено. Генрих VI оказался под властью женщины и ее слуг, и коррупция в правительстве была видна на всех уровнях и по всей стране. Казна была разорена и погрязла в долгах, а французы были все ближе к тому, чтобы отвоевать свои земли.  Анжу и Мэн все еще не были уступлены, когда король Генрих VI выказал свою типичную нерешительность относительно их судьбы, но королева Маргарита – под огромным давлением со стороны ее отца – делала все что могла, чтобы упросить его сдаться, прибегая и к женским уловкам и буйной ярости. Все это закончилось ничем – в 1448 году король Франции устал ждать и взял Мэн и Анжу силой.

Недовольство достигло крайней точки. Даже обычно консервативная аристократия поняла, что необходимо, что-то предпринять, и жертвой был избран граф Саффолк. Преданный парламентом, ненавидимый народом, оставшийся без друзей, исключая все еще лояльную королеву, он внезапно оказался в политической изоляции. В 1449 году он был предан суду по обвинению в измене и коррупции. Защищенный королевой, он был осужден на изгнание, которое никого не удовлетворило. Граф, атакованный толпой, когда он ехал домой, чтобы приготовиться к отъезду, с трудом бежал через задний выход. Но это принесло ему мало пользы. Во время путешествия во Францию он был перехвачен пинасом – что за команда на нем была, и ее мотивы остались неизвестными – захвачен в плен, брошен в маленькую лодку и обезглавлен после нескольких ударов ржавым мечом. Его тело было брошено гнить на берегу у Дувра.

Саффолк стал жертвой ради недееспособного короля и хваткой королевы. Хотя он олицетворял их эгоистичный, обособленный способ правления, он не был источником этого, и его смерть мало что решала. Необходимы были великие люди, а не хладнокровная толпа пиратов, чтобы вновь вернуть Англии твердое управление. Многие считали, что с этой задачей мог справиться только Ричард, герцог Йоркский.

Первые распри.

 

“Теперь, этим первоцветом в моей руке,

Я презираю тебя и клику твою…” 

 

 

“Мои кровоточащие розы…”

 

Нет ли изъяна в твоей розе, Сомерсет?”

“Нет ли шипа в твоей розе, Плантагенет?”

 

Шекспир уделяет отдельно целую сцену в 1-й части Генриха VI, чтобы показать герцога Йоркского и его главного соперника, герцога Сомерсета,  обменивающихся такими колкостями в саду. Вводя сцену в середине горячего спора – тема которого остается непонятной – поддерживаемого их сторонниками, Йорк поворачивается к присутствующим и декларирует:

 

“Пусть тот, кто истый джентльмен,

Благородный от рождения

Считающий, что правду говорил я,

Сорвет со мною вместе с этого куста белую розу”

 

Сомерсет ответил на этот вызов, сорвав красную розу и призвав своих сторонников сделать тоже самое, и таким образом Йорки и Ланкастеры приобрели свои символы. Одновременно, исторический период приобрел свое поэтическое название. Эта приукрашенная кажется неизбежно мифической. Шекспир не придумал ее сам, но нет свидетельств, что она действительно имела место. Однако нет свидетельств, заставляющих предполагать, что этого не было. Дом Ланкастеров, по-видимому, не использовал красную розу в качестве эмблемы до восхождения Генриха VII на трон в 1485 году. Дом Йорков в действительности не использовал белую розу, обычно они использовали герцогскую эмблему с соколом и оковами, унаследованный от их предка Эдмунда Лэнгли, который был известен своей страстью к соколиной охоте.

 

Как бы там ни было, эта сцена демонстрирует соперничество партий, которые начали образовываться в 1450 году. Знать начала объявлять себя сторонниками либо герцога Йорка, или Сомерсета, пресловутого политического зубра королевы.

  

“Грязная толпа крестьян и батраков…”

 

Вполне предсказуемым было то, что народный гнев не утих с убийством Саффолка. В 1450 году, вечно непостоянные граждане Кента собрались на празднование Троицы и двинулись на Лондон. Ими руководил образованный и прекрасный демагог Джек Кэйд, который составил список требований для правительственной реформы. Это были обычные жалобы народа – чтобы коррумпированные официальные лица окружающие королеву Маргариту были изгнаны, а права герцога Йоркского были признаны. Кэйд играл на недовольстве народа, называя себя “Джон все исправляющий”, а позднее величая себя “Джон Мортимер”, рассчитывая на симпатию к родственным связям Йорков и Мортимеров.

 

Король Генрих вышел, чтобы встретить этих повстанцев, приказав им разойтись. Его армия, состоявшая из 20000 человек против 5000 бунтовщиков, должна была обеспечить разгром. Однако он как обычно все испортил, разделив свою армию на две части, оставив один отряд в качестве личного эскорта. Повстанцы стойко выдержали яростную атаку, и нападавшие сами обратились в бегство. Оставшиеся люди короля присоединились к бунтовщикам, и преследовали бегущего короля до Гринвича. Победивший Кэйд повел своих людей на Лондон.

 

Показная идея политической реформы была отброшена, когда восставшие достигли города. Последовали вполне ожидаемые грабежи и хаос, достигшие апогея, когда повстанцы окружили Тауэр и потребовали, чтобы королевский казначей, Лорд Сэй, был  выдан им. Их требование было удовлетворено, и Сэй был казнен, после суда больше похожего на пародию на правосудие. Его голова была воздета на пику и пронесена по городу. Голова кентского шерифа, которого постигла такая же участь, была присоединена к процессии.

 

В конце концов, правительство Лондона организовало отпор, и после жаркой схватки на Лондонском мосту, повстанцы были отброшены за ворота, рассеявшись по окраинам. Многие были захвачены и казнены в печально известной “Жатве голов”. Кэйд бежал в сад в Хатфилде, где был найден и смертельно ранен новым шерифом Кента, Александром Иденом. Это было постыдное дело, и послужило лишь для того, чтобы  показать слабость правительства и народные волнения.

 

Король Генрих, по-видимому, подозревал, что Йорк был замешан в этом, но герцог в действительности находился в это время в Дублине, будучи назначенным наместником Ирландии, чтобы держать его подальше от столицы. В то же время, французы захватили всю Нормандию, за исключением Кале, и наступали на старый английский оплот в Аквитании. Потеря Нормандии в основном произошла из-за неумелости герцога Сомерсета. Йорк был недоволен тем, что его безалаберный оппонент получил признание, в котором ему было отказано. Он оставил свой пост в Ирландии и начал собирать сторонников. В 1452 году он зашел так далеко, что появился с большой армией у стен Лондона, где его встретил король, приблизительно с такими же силами. Они долго наблюдали друг за другом; Йорк не хотел нападать на своего суверена, Генрих не хотел злить такого могущественного вассала. В итоге они начали переговоры, во время которых Йорк потребовал удаления Сомерсета.

 

Как обычно, когда королева узнала новости, она яростно вступилась за дело короля, отказавшись от любого потенциального компромисса.  Йорк, который взял на переговоры лишь небольшой эскорт, оказался пленником – хотя это слово не было произнесено вслух – могущественной королевы. Его отвезли в Лондон и вынудили поклясться, никогда не восставать против своего суверена. Это было еще одно унижение для много натерпевшегося герцога. Но затем произошли неожиданные события, позволившие Йорку испытать столь вожделенный вкус власти. В августе 1453 года король Генрих, никогда особенно не отличавшийся ясностью ума в лучшие времена, окончательно пал жертвой семейного безумия. Это было больше того, что постигло его опозоренного деда, который был подвержен убийственной ярости и безумным заблуждениям, подобного его вере в то, что он был сделан из стекла. Болезнь Генриха VI скорее приняла форму отрешенности от окружающего мира. Он не обладал ни физическими, ни умственными способностями – он не мог говорить, двигаться, и как-либо иначе осознавать окружающий мир.  Были призваны доктора, чтобы помочь теми варварскими методами, которые были присущи средневековой медицине, но ни кровопускание, ни прижигание его плоти не изменили состояния Генриха. В отчаянии королева послала за изгоняющими дьявола, но королевские демоны оказались слишком неподатливыми даже для этих людей.

 

Королева Маргарита была в плачевном состоянии. Через месяц, после того как король поддался своему безумию, она родила долгожданного наследника, Эдуарда Ланкастера, ребенка, которого его отец мог не признать. Она должна была бороться с опекой правительства, материнством, беспокойными йоркистами, и необходимостью сохранять состояние короля в тайне от Йорка, который только и ждал подобной возможности. Однако к 1454 году тайна перестала быть таковой, и регент был назначен. Йорк был вполне ожидаемым выбором, и в марте он получил титул протектора королевства, который позволял ему править страной. За короткое время, которое он находился у власти, он смог сделать небольшие изменения и консолидировать поддержку, играя со своими врагами и пытаясь компенсировать плохое королевское правление.  Однако это было не все. На Рождество король внезапно пришел в чувства. О последних семнадцати месяцах он не помнил ничего. Он вышел из своего ступора тихим и одиноким человеком, еще более послушный королеве, чем когда-либо прежде.

 

Йорк был вынужден покинуть свое место. Но его аппетит к власти был возбужден, и королева Маргарита ясно это видела. Более того, рождение принца разбалансировало ситуацию, усилив позицию королевы, в то время как Йорк перестал быть следующим после короля наследником трона. Теперь, желая уничтожить ее противника раз и навсегда, Маргарита манипулировала королем Генрихом созвав совет знати и призвав Йорка и его союзников выполнить оммаж королю. Йорк был настроен скептически. Он считал, что это приглашение было устроено для его ареста и изгнания, и решил что настало время взяться за оружие. Вот так началась первая военная конфронтация Войны Алой и Белой розы.  

 

“…забыло ли мое колено лук?”

 

Когда Йорк вновь пошел на Лондон, он мог успокоить себя тем, что на этот раз у него были сильные союзники. Это были Невиллы: Ричард, граф Солсбери, и его сын, Ричард, граф Уорвик. Солсбери был братом герцогини Сесилии, и, следовательно, был связан с герцогами родственными узами. Но более важным было то – семейная преданность в ту эпоху стоил мало – что Невиллы были враждебны по отношению к королю, также как и Йорк. Они также искали сильного союзника в их феодальной распре с Перси – могущественной семьей с севера которые расширяли свои владения за счет Невиллов.

 

Из этих двух, сын обладал большим статусом. Благодаря удаче в женитьбе и наследстве, Уорвик стал крупнейшим землевладельцем в Англии. Более того, он обладал харизмой и чутьем, и военной решительностью, которые привлекали обычный народ. Это были достоинства, компенсировавшие недостатки Йорка, хотя Уорвик, также как и герцог, был высокомерным и  преисполненным чувством собственной значимости. К тому же он был довольно аморален.

 

Хотя он смирился с неизбежностью вооруженного конфликта, Йорк не собирался настаивать на своих преимущественных претензиях на трон. На этом этапе война являлась просто соперничеством группировок, а не династическим конфликтом. Его главной целью было защитить Генриха от коррумпированного влияния королевы и Сомерсета, и ради этого он написал прокламацию. Он послал ее королю, но Сомерсет перехватил ее, прежде чем она попала в руки Генриха.

 

Когда королевская армия достигла армии Йорка, некоторые посчитали, что конфронтация завершится также как неудачная компания герцога в 1452 году. Они ожидали, что все окончится как три года назад, однако вскоре они смогли убедиться в том, что ошибались. 22 мая 1455 года, две армии встретились неподалеку от Лондона, в Сент-Олбансе. Ланкастерцы устроили свой лагерь на месте городского рынка, и здесь они построили баррикады, чтобы защитить себя. Но позиция была плохо выбрана и была непригодной для обороны. Когда, в тот же день, Йорк и Невиллы вошли в город, ланкастерское сопротивление развалилось и началось паническое бегство. Уорвик, который совершил неожиданную фланговую атаку на город, загнал герцога Сомерсета и короля в угол (последний, который был таким же плохим солдатом, как и правителем, оставался позади схватки). Сомерсет был убит, а король Генрих был ранен стрелой в шею. Он бежал, проклиная своих врагов. Вскоре после этого битва закончилась.

 

Битва при Сент-Олбансе была великой победой Йорка. Герцог убил своего главного противника, Сомерсета, и многих его сторонников. Среди погибших был известный лорд Клиффорд, сын которого выжил и поклялся отплатить йоркистам. Сам король был захвачен в плен, когда его рану осматривали в доме дубильщика. Йорк, все еще уважавший своего суверена, молил о прощении, еще раз объяснил свои мотивы к восстанию. Его искренность ободрила побежденного короля.

 

После Сент-Олбанса, произошла пауза в вооруженных действиях. Большинство участников были огорчены тем, что битва вообще стала необходимой, и пытались разрешить свои разногласия. Королева Маргарита оставалась бескомпромиссной в своей ненависти к Йорку, но это вполне ожидалось со смертью ее фаворита, Сомерсета. Но Генрих был теперь более добродушным по отношению к йоркистам, причем настолько, что обвинил – со своей обычной наивностью – “День любви” во время  которого йоркисты и ланкастерцы должны были пожать друг другу руки и пообещать жить в гармонии вместе. Более осязаемой выгодой было, на короткий промежуток времени, восстановление Йорку статуса протектора, который оставался им до следующего года. Невиллы также были вознаграждены. В апреле 1456 года Уорвик был назначен капитаном Кале, плацдарма во Франции, который оставался последней частью английских владений после Столетней войны. Эта кажущаяся невинная честь вполне могла изменить течение Войны Алой и Белой розы, поскольку Кале имел большой гарнизон, прекрасный флот, и позицию, из которой можно было вторгнуться в Англию, если такое вторжение станет необходимым.

 

Иронично, но назначение Уорвика могло также способствовать следующей фазе войны. Его пиратские действия на германских королях из его базы в Кале привели королеву в ярость, которая всегда предпочитала сохранять Англию нейтральной. Было ли ее первоочередной целью защитить иностранное судоходство или просто дискредитировать могущественного графа, неизвестно. Каким бы ни был ее мотив, в результате, в 1458 году, он был вызван в Лондон, чтобы предстать перед судом. Он прибыл с небольшой армией верных сторонников. Хотя в городе ощущалось напряжение, суд ни к чему не привел. Позднее, Маргарита попыталась сместить Уорвика с его поста в Кале в пользу своего нового подхалима, Генри Бофора, сына герцога Сомерсета, принявшего этот титул после его смерти. Когда Уорвик прибыл в Лондон, чтобы заявить о своем отказе, сдать свою позицию, Маргарита, по-видимому, предприняла попытку убить его в зале совета. Уорвик бежал, но было очевидно, что теперь, результатом этих событий будет еще большее кровопролитие.  

 

“Несправедливый герцог…”

 

В начале 1459 года все в Англии ожидали войны; вопросом было, кто выступит первым. Королева Маргарита уже предприняла опасные шаги, переведя двор в Ковентри, где она могла отреагировать на угрозу со всех направлений, и ввела, до сих пор уникальную, французскую практику призыва на воинскую службу, чтобы собрать свою армию. Три лидера оппозиции – Йорк, Солсбери и Уорвик – поняли, что им опять нужно собрать свои силы и идти на Лондон. Но присутствие Маргариты в Ковентри препятствовало этому, разделяя армии трех лордов. Уорвик находился во Франции, Солсбери был далеко на севере в фамильном замке Миддлхэм в Йоркшире, а Йорк находился в своей великой крепости Ладлоу на уэльской границе. Если бы кто-нибудь из них попытался в одиночку выступить со своей армией, он рисковал бы быть отрезанным и уничтоженным королевой.

 

Но делать было нечего. Они договорились о встрече в Уэльсе. Солсбери пошел на юг, пока Уорвик плыл из Кале, чтобы выполнить необходимую задачу оккупации Лондона. Граф не хотел оставлять у себя в тылу не захваченной такую грозную базу. Выполнив эту задачу, он отправился на запад к Ладлоу.

 

Солсбери был в наиболее опасной ситуации. Он пошел на значительный риск, двигаясь в Уэльс, поскольку его армия была гораздо меньше, чем армия королевы и наиболее уязвима. Маргарита никогда не упускала такой возможности. 23 сентября 1459 года большая часть ее сил встретилась с Солсбери при Блор Хит. Однако, граф был опытным ветераном. Он занял хорошую оборонительную позицию позади холма, с мутной рекой между ним и его врагами. Местность и его лучники отбросили неопытных лордов королевской армии, понесших большие потери. Солсбери одержал невероятную победу и смог продолжить свой поход. Он ловко оставил свои пушки у старого монаха, который периодически стрелял из них, введя противника в заблуждение относительно позиции противника.

 

В итоге йоркисты встретились у Ладлоу. Но их достижение было обесценено новой угрозой. Теперь королевская армия стала существенной силой, достаточной для того, чтобы уничтожить йоркистов, и она быстро пошла в наступление. 12 октября две армии встретились при Ладфорд Бридж на реке Терн. Произошла короткая пауза, во время которой противники изучали друг друга. Тем временем, моральное состояние йоркистов упало. Они начали дезертировать в больших количествах, главной потерей был контингент солдат из Кале под предводительством Эндрю Троллопа, который перешел на другую сторону и рассказал об оборонительных  приготовлениях. Йорк и Невилл должны были понять, что победа теперь невозможна. Они ускользнули из лагеря и бежали, оставив свою армию.

 

Многие рассматривали это как трусливый и предательский поступок, в то, что Йорк бросил герцогиню Сисилию и троих детей в Ладлоу, не добавило ему уважения. Но возможно йоркисты правильно рассудили эту ситуацию. Генрих VI определенно не был мстительным человеком, и он вскоре оставил армию восставших в покое, зная, что его истинные враги уже выскользнули из его рук. Герцогиня и ее дети – Маргарет, Джордж и Ричард – были взяты под стражу, но с ними хорошо обращались, хотя Ладлоу подвергся особенно жестокому разграблению.

 

По возвращении в Ковентри, королева объявила графа Солсбери, графа Уорвика, герцога Йорка и его сыновей, графов Марча и Рутлэнда изменниками короны, лишенными земель, и разрешила их арест и казнь. Для йоркистов больше не было пути возврата.

 

Йорк уплыл в Ирландию вместе со своим семнадцатилетним сыном Эдмундом, графом Рутлэндом. Его там хорошо приняли, и этот прием он заслужил своей доброй службой в бытность свою наместником. Его другой сын, восемнадцатилетний сын Эдуард, граф Марч, присоединился к Солсбери и Уорвику в Кале. Маргарита послала нового герцога Сомерсета выбить Уорвика и взять Кале, но, несмотря на повторяющиеся попытки, он не смог этого сделать.

 

Новый план йоркистов состоял в том, чтобы захватить и удержать Лондон, и с его административными ресурсами и богатствами пропагандировать кампанию и видоизменить само правительство. В соответствии с ним, 26 июня 1460 года, Невиллы и Марч высадились в Кенте. Они были популярны в этой области, и народ приветствовал их. Они двинулись на Лондон. В начале существовало сомнение, открывать ли городу перед ними ворота, но влиятельные и симпатизирующие им люди в городе (многие из которых были купцами, пострадавшими во время правления короля Генриха) приложили все усилия, чтобы этому ничто не помешало. Весь Лондон был быстро захвачен, за исключением укрепленного Тауэра, где напуганные ланкастерцы под предводительством опытного солдата, лорда Скэйлза, держались в ожидании короля. Несколько дней лорд Скэйлз вызывающе обстреливал из пушек башни улицы города. В конце концов, он попытался бежать, однако был пойман и убит.

 

Король и королева были в Ковентри, когда узнали о произошедшем. Король быстро двинулся в мрачную погоду по направлению к Нортхэмптону, оставив королеву и сына. Когда он встретился с Невиллами 10 июля, он оказался прижатым к реке Нен, которая разлилась и не позволяла отступить. Его армия вдвое меньше армии йоркистов, а дождь делал его пушки бесполезными. Когда йоркисты пошли в наступление, солдаты Лорда Грея де Рутина дезертировали – это было спланировано заранее – и битва превратилась в разгром. Верный герцог Бакингэм был убит, а сам Генрих VI пленен. Как при Сент-Олбансе йоркисты просили у своего пленника прощения, обращаясь с ним со всем почтением. Тем не менее, он оставался их пленником и не был освобожден.

 

Это была великая победа. Когда королева Маргарита узнала ужасные новости, она взяла своего сына и бежала к союзникам в Шотландию, будучи ограбленной неверными слугами по пути. Йорк, находившийся в Ирландии, немедленно отправился в Лондон.   

             

“Я твой король, а ты предатель вероломный.”

 

Чтобы понять события последовавшие незамедлительно после этого, необходимо распознать недостатки в характере герцога Йоркского и почтение, которое вызывал Генрих VI своими добродетелями и своим титулом.

 

10 сентября 1460 года Ричард Плантагенет, герцог Йоркский, направился в Лондон во главе трубачей, несших знамена с гербами Англии. Он по королевски вошел в Вестминстерский дворец, где заседал парламент из многих вельможей страны. Войдя, он поклонился лордам, приблизился к трону в дальнем конце, и положил на него руку, как будто претендуя на него, как на свою собственность.

 

Если Йорк ожидал одобрения, он его не получил. Неловкое молчание воцарилось в зале. Даже Уорвик и Солсбери отказались приветствовать его, словно пораженные его необдуманным и неожиданным жестом. В своем высокомерии, Йорк совершенно неправильно оценил ситуацию. То, что он более подходил для трона, чем Генрих было неоспоримо, но Генрих VI царствовал почти четыре десятилетия, и английская знать ужаснулась перспективе сместить царствующего короля. Ричард II был опасен для страны, но Генриха VI окружала аура святости, и свергнуть святого было гораздо более трудной задачей, чем свергнуть тирана.

 

Йорк был взбешен, но собрался и заявил о формальных претензиях на трон как потомок Лайонела Антверпенского. Когда было мягко предложено, чтобы Йорк посетил короля, чтобы обсудить этот вопрос, Йорк сердито ответил, что более правильным будет, если Генрих придет к нему. Но в итоге он выбежал прочь и добился аудиенции короля, который не смог отказать. Йорк мог удерживать короля, но король владел короной. Это был тупик.

 

Последующие несколько недель странно контрастировали с кровавыми битвами, до этого характеризовавшими Войну Алой и Белой розы. Теперь сражения велись посредством старых книг и законных решений, и они велись законниками, которые изучали наследственные прецеденты, чтобы выяснить, кто из двух претендентов имеет  преимущественные права на трон. Йорк был неоспоримым наследником старшего сына Эдуарда III, но он был его потомком посредством двух женщин, что, по мнению сторонников Генриха VI, сводило на нет его претензии. Законники отказались выносить окончательный вердикт, предоставив сделать это Палате Лордов. В результате, лорды проголосовали в пользу Йорка, но заявили, что Генрих был королем слишком долго, чтобы так просто сместить его. 31 октября компромисс был найден – Генрих будет править до своей смерти, после чего троном овладеет Йорк. Это не было победой для герцога, который был на десять лет старше короля, но это было лучшее чего он смог достичь и он примирился с этим. По крайней мере, держа короля под контролем, он мог править находясь за сценой.

 

“Di faciant laudis summa sit ista tuae.”

 

Королева Маргарита закономерно пришла в ярость, услышав, что ее сын, принц, был лишен наследства. Она укрепила поддержку среди шотландцев и, собрав сторонников на севере, отправилась в Лондон для того, чтобы оспаривать достигнутый компромисс с мечом в руках. Йорк, Солсбери и Рутланд выйдя, чтобы встретить ее, прибыли к замку Сандал рядом с Уэкфилдом в Йоркшире. Граф Марч отправился на запад, чтобы собрать подкрепления, и, на кануне Рождества, Йорк решил зазимовать в Сандале, дожидаясь прибытия сына.

 

Он, по-видимому, не подозревал о размерах армии королевы, которая значительно превосходила его армию, и подошла, чтобы начать осаду. Запасы продовольствия у герцога были незначительными, и он был вынужден отправить отряды фуражиров.  Роялисты имели сильных руководителей, включая Эндрю Троллопа, который изменил йоркистам при Ладфорде год назад. Ланкастерцы решили спрятать два отряда в лесу, окружавшем замок Сандал, и попытались выманить герцога, насмехаясь над ним из-за стен, говоря, что он боится женщины.

 

30 декабря, герцог, который по-прежнему не представлял превосходства вражеских сил противостоящих ему, открыл ворота своего замка и вышел из него. Причина этого остается загадкой. Может быть, он страдал от недостатка продовольствия, может быть, предпринял быстрое нападение на беспорядочно расположившегося врага. Какова не была бы причина, лона решила его судьбу. Противник вышел из засады и окружил его. В последовавшей свалке Йорк был сброшен с лошади и убит. Его сторонники, видя безнадежность положения, быстро сдались.

 

Солсбери ожидала похожая судьба. Он был захвачен в плен, затем убит, при попытке бежать. Тем временем, сын Йорка, Эдмунд, граф Рутланд, попытался бежать с поля боя. Когда он почти оказался в безопасности, его внезапно атаковал лорд Клиффорд, который пронзил его сердце, таким образом, отомстив за смерть своего отца и заслужив прозвище “Кровавый Клиффорд”. День закончился триумфом королевы. Маргарита не присутствовала при сражении, но узнав новости, приказала, чтобы голова ее врага была водружена над Миклгэйтскими воротами, “…так, чтобы Йорк смог смотреть на город Йорк.” Перед тем, как тело герцога было забрано с поля, лорд Клиффорд издевательски водрузил на него бумажную корону.

 

Йорк не был великим человеком. Он не достиг значительного успеха, и он никогда не владел любовью или преданностью людей, знавших его. Но его не стоит выбрасывать из истории. Он выказал терпение, проницательность и настойчивость. Он сопротивлялся распространению коррупции, когда никто другой не делал этого, не ради своих целей, а потому, что чувствовал в этом опасность для своей страны. Его доброжелательность к дважды плененному королю ярко контрастировала с тем, как действовал Генрих IV в аналогичной ситуации много лет назад. Йорк вполне мог спокойно жить, наслаждаясь богатствами его обширных земель. Вместо этого, он потратил свою жизнь в попытках вернуть мир беспокойной Англии. Но он не выполнил эту задачу.  Это предстояло сделать новому поколению.

 

Солнце с расходящимися лучами.

“…мы, сыновья отважного Плантагенета,

Каждый сияющий наградами своими,

Все же, объединим их свет вместе,

И осветим землю, как этот мир.”

“Ослепли мои глаза, или вижу я три солнца?”

Обычное добродушие графа Марча было обманчивым - он не забывал зла, причиненного ему. Эдуард был на юге, когда до него дошли вести о Уэйксфилде. Он собирал людей на уэльской границе, чтобы идти на помощь к отцу, но со смертью герцога ситуация кардинально изменилась. Теперь, когда глава йоркистской партии погиб, все что оставалось королеве Маргарите – это идти на Лондон и сохранить Генриха VI на троне – его позиция была прочна как никогда. Для Эдуарда жизненно важно было соединиться с силами Уорвика, который все еще удерживал Лондон для разбитых йоркистов.

Эдуарду было лишь восемнадцать, но он уже сформировался, чтобы быть энергичным полководцем и проницательным политиком – то есть тем, кем его отец никогда не был. Однако он был неопытен и находился в рискованной ситуации. В последующие недели он имел много возможностей доказать свою цену.

Физически, Эдуард был крепко скроен и довольно красив, однако он был склонен к полноте, что проявилось позднее во время его любви к прекрасной кузине. Он был старшим в семье Йорков и, следовательно, новым законным наследником трона, происходя от Лайонела Антверпенского. Со смертью Эдмунда при Уэйкфилде, единственными отпрысками герцогского дома были Эдуард и его братья Джордж и Ричард.  Но эти последние были мальчиками 11 и 8 лет, и не могли помочь Эдуарду в последовавших испытаниях.

Эти испытания начались после небольшой прелюдии. Эдуард не один занимался сбором сил в Уэльсе. Примерно такие же силы поднял верный ланкастерцам Джаспер Тюдор, граф Пембрук, который намеривался присоединиться к королеве Маргарите в ее походе на Лондон.

Джаспер Тюдор был сводным братом короля. После смерти Генриха V в 1422 году, его оставленная без внимания королева, Екатерина Валуа, заключила скандальный брак с уэльским придворным Оуэном Тюдором. От этого союза родилось несколько детей, наиболее известными из которых были Джаспер и его старший брат Эдмунд (последний умер четырьмя годами ранее, но до этого стал отцом ребенка наследницы Бофоров, Маргарет. Этот ребенок, Генри Тюдор, оставит свой след в истории позднее). Джаспер был человеком честным и сентиментальным, и хотя он поддерживал не ту сторону почти всю жизнь, его верность позднее была вознаграждена.

Эдуард отказался предоставить возможность Джасперу ускользнуть. Его силы численно превосходили силы графа, и это давало ему преимущество в том, чтобы уничтожить небольшие силы врага, прежде чем тот сможет слиться с основной армией ланкастерцев. Сначала, две армии вышли из Уэльса, не столкнувшись друг с другом. Затем Эдуард внезапно обошел и окружил Джаспера у деревушки Мортимер-Кросс. 2 февраля 1461 года Эдуард выстроил своих людей перед соседней рекой. Теперь битва стала неизбежной.

Легенда рассказывает о том, что мораль йоркистов снижалась по мере приближения столкновения, когда внезапно великое знамение явилось Эдуарду и его людям. Это был вид трех солнц на небе, и это было понято солдатами как великое чудо. Хотя сейчас считается что это был мираж, вызванный преломлением света в кристаллах льда, Эдуард – из благочестия или из хитрости – провозгласил, что это было явление Отца, Сына и Святого Духа, предвещавшее победу йоркистам. Позднее, Эдуард, использовал это знамение в качестве символа своей семьи – солнце с расходящимися лучами.

Воодушевленные, солдаты крепко стояли во время атаки ланкастерцев. Хотя их правый фланг был сильно потрепан, йоркисты оправились, и их численное превосходство в итоге сказалось. Джаспер Тюдор бежал, вынужденный оставить своего отца Оуэна, который помогал ему в этой кампании. Юный Эдуард одержал свою первую убедительную победу, и доказал ланкастерцам, что является человеком, которого следует опасаться.

Если до этого в этом существовали сомнения, то их не осталось после того, как Эдуард приказал казнить Оуэна Тюдора, который был отчимом короля Генриха. Отомстив, таким образом, за смерть своего отца, Эдуард мог сконцентрироваться на своем походе к Лондону.

 

“Их оружие как молния сверкнуло и исчезло…”

Тем временем, граф Уорвик консолидировал поддержку в районе Лондона, чтобы противостоять против приближавшихся сил королевы Маргариты. Некоторые из его приготовлений были хорошо продуманы, такие как создание нескольких хитрых ловушек (включая рассыпанные по дороге металлические колючки, чтобы выводить из строя вражескую кавалерию). Но с другой стороны, его усилий было недостаточно. Он не смог собрать достаточно людей, не смог удержать тех, кого имел в строю,  и не смог должным образом разведать приближение противника.

Когда 17 февраля две армии встретились неподалеку от Лондона во второй Битве при Сент-Олбансе, ошибки графа привели к соответствующим последствиям. Ланкастерцы, заранее предупрежденные, прошли неожиданным путем, обойдя ловушки Уорвика, и атаковали своего противника с уязвимого направления. Последовало тяжелое сражение в плохую погоду, и люди Уорвика потерпели поражение. День еще не был потерян, но внезапно один из сторонников графа, сэр Генри Лавлейс, перешел со своими солдатами к противнику. Маргарет запланировала эту хитрость заранее. Вскоре для Уорвика стало очевидным, что он должен отступить перед угрозой полного разгрома. Соответственно, собрав своих людей, он оправился на запад, чтобы встретиться с Эдуардом.

Потери йоркистов не были значительными. Но поражение, тем не менее, нанесло их делу большой вред, поскольку Лондон был открыт вступления королевы без сопротивления. Более того, находившийся в плену король Генрих был освобожден после битвы, воссоединившись с женой и сыном после многих месяцев разлуки. Казалось, теперь ничто не может остановить Маргариту от восстановления короля на троне и правления из-за его спины.

Война Алой и Белой розы вполне могла на этом закончиться. Но Марагарита продемонстрировала ужасающе плохое правосудие на ее пути из Шотландии. Северяне в ее армии были грубым и жестоким отродьем, внушавшим южанам в те дни ненависть и страх. Это было вполне объяснимо, учитывая то, что они были известны своей жадностью и любовью к грабежам. Маргарита, готовая на все ради поддержки, играла на этом, предложив им свободно и беспрепятственно грабить в обмен на их службу. Те радостно согласились, и за последние недели оставляли за собой полосу разрушений на всем пути в Лондон. Теперь, столица, всегда симпатизировавшая делу йоркистов, отказалась открывать ворота королеве. Когда лорд-мэр попытался добиться столь презираемого народом консенсуса, в городе начались мятежи.

Королева Маргарита, которая так часто жертвовала благом народа ради ее властной политики, теперь оказалась в зависимости от милосердия народа. Он могла попытаться взять город силой, но, скорее всего, поняла, наконец, что такой поступок лишит ее и ее мужа всей оставшейся поддержки. Бессильная и расстроенная, она отступила на север к Данстэйблу. Ее люди дезертировали в огромных количествах.

Неспособность Маргариты взять Лондон стала поворотным пунктом в Войне Алой и белой розы. Ее неудача дала Эдуарду новую возможность. 26 февраля, вместе с графом Уорвиком, граф Марч вошел в город. Сходство между прибытием Эдуарда и прибытием его отца, шестью месяцами ранее, не могло остаться незамеченным для лондонцев. И, как и его отец до него, Эдуард заявил о претензиях на корону.

“Корона, или славная гробница!”

Может показаться странным, что Эдуард поспешил предъявить свои претензии, когда его отец потерпел столь впечатляющую неудачу полгода назад. Герцог Йорк был богатым, опытным, взрослым, популярным – если не любимым, то, по крайней мере, уважаемым человеком. В отличие от него, его сын был бесчестным предателем, который только появился на сцене, ему еще не было двадцати, и у него не было сыновей, чтобы наследовать ему. И, не смотря на это, когда сторонники Эдуарда осторожно исследовали настроение жителей Лондона, они обнаружили, что они неожиданно поддерживают возвышение графа. Многие лорды и магнаты, также чувствовали, что пришло время для нового правителя. Что же так драматично изменилось за столь короткое время?

Хаос, устроенный неуправляемыми солдатами Маргариты, причинил огромный вред делу ланкастерцев. Возможно, это укрепило у людей мысль, что Маргарита является в королевстве силой, которая не беспокоится о народе и может быть сброшена, только с изгнанием Генриха VI. Вместе с этим навалилась огромная усталость от многих лет коррумпированного правления и раздробленной политике. Дополнительным отрицательным фактором стало то, что Генрих VI больше просто не присутствовал при дворе, бежав с Маргаритой и ее чуждой северной армией. Это означало, что центрального управления больше не существовало. Но главным преимуществом Эдуарда по сравнению с его отцом, было то, что он был харизматичным, доступным, и ставил прагматизм важнее гордости. В начале марта, Эдуард был провозглашен королем в Вестминстере, к восторгу народа. Однако, он отказался совершить полный ритуал коронации до того, как избавится от армии Генриха VI и королевы. Соответственно, 13 марта Эдуард IV вышел из города с большой армией, чтобы встретить – и, надеясь уничтожить – ланкастерцев.

Королева Маргарита отступила на север к Йорку, заняв оборонительную позицию у реки Эйр. Эдуард не тратил в пустую время двигаясь на них, периодически получая подкрепления. Когда две армии встретились в конце марта, поблизости от города Тоутона, очень большая часть населения оказалась между ними, вероятно около 100000 человек.

В первой стычке граф Уорвик был ранен в ногу. Это привело к падению морального состояния армии. Но Уорвик, воодушевил людей, убив у всех на виду свою лошадь, заявив, что готов умереть вместе с рядовыми пехотинцами, если потребуется.

28 марта погода была плохой, но король Эдуард решил в любом случае атаковать. Так началась самая продолжительная и ожесточенная битва Войны Алой и Белой розы. Йоркисты провели большую часть дня, пытаясь преодолеть реку. В итоге, после нескольких ожесточенных столкновений они смогли укрепиться. Пытаясь отбить нападающих, был убит лорд Клиффорд, убийца брата Эдуарда, Эдмунда. Стрела пронзила его горло.

Следующий день стал свидетелем ужасающего сражения в снежном буране. Ланкастерцы многократно и неэффективно стреляли из луков против ветра. Наступавшие йоркисты быстро поднимали эти стрелы и стреляли ими в ответ. Затем последовала рукопашная схватка. Бойня продолжалась весь день, закончившись полной победой короля Эдуарда. Ланкастерцы в панике были вынуждены броситься в соседнюю реку. Оказавшись между бурлящей, ледяной водой и стрелами, летящими в их спины, уцелеть смогли лишь немногие. Десятки тысяч людей погибли в этот день, включая вероломного Эндрю Троллопа и верного сторонника Ланкастеров Нортумберленда. Однако триумф был не полным – Генрих VI и королева Маргарита бежали на север.

Тем не менее, Тоутон укрепил позиции Эдуарда. В итоге Эдуард отправился в Йорк. Там он приказал, чтобы головы его отца, брата и дяди были сняты с городских ворот, и захоронены в Понтрефакте с остальными их останками. Затем он отправился назад в Лондон, чтобы быть окончательно коронованным.  

    

“…и смягчил хмурый взгляд войны мирным взором.”

К середине 1461 года, ситуация в Англии стабилизировалась. По всей стране Эдуард IV был провозглашен королем, исключая север, где симпатия к Ланкастерам была сильна, и Уэльса, где Джаспер Тюдор по-прежнему пользовался огромным уважением. Король Эдуард немедленно предпринял меры, чтобы подчинить повстанцев в своем домене. Чтобы защитить северную границу, он назначил туда Уорвика и его брата Джона Невилла, который стал лордом Монтэгю за его героизм при Тоутоне. Это назначение было продиктовано необходимостью в длительной кампании по осаде замков. Чтобы стабилизировать ситуацию в Уэльсе, Эдуард послал сэра Уильяма Херберта, одного из сторонников его отца, человека, которого король возвеличил. Херберт позднее будет награжден за его усилия в Уэльсе, заменив Джаспера Тюдора в качестве графа Пембрука. Даже когда разногласия были решены, Эдуард не мог спокойно восседать на троне, пока изгнанные король и королева не были захвачены в плен. Генрих и Маргарита бежали в Шотландию, где Маргарита вернула шотландцам приграничный город Бервик в обмен на их помощь. Но шотландцы не хотели столь открыто поддерживать врагов царствующего короля Англии, поскольку они искали возможности заключить мирный договор. Маргарита вскоре поняла, что помощь надо искать где-нибудь в другом месте.

Когда военная ситуация стабилизировалась, Эдуард смог сфокусировать свою энергию на восстановлении управления испорченного десятилетиями взяточничества. Он достиг большого успеха в спасении страны от катастрофической финансовой ситуации. Англия стала экономически более развитой, чем была в предыдущие годы, хотя угроза вторжения ланкастерцев вынуждала Эдуарда облагать подданных чрезмерным налогом. Эта политика послужила причиной недовольства. Тем не менее, большая часть народа признавала, что их новый король был гораздо лучше, чем прежний.

 

Один из первых шагов Эдуарда был пересмотр пожалований земель и титулов, осуществленных Генрихом VI, так, чтобы его сторонники были вознаграждены, а противники ослаблены. Среди новых титулованных вельмож оказались его младшие братья Джордж и Ричард, которым были пожалованы герцогства Кларенс и Глостер. Сформировав аристократию из людей, которые зависели от него, Эдуард уменьшил число могущественных подданных в королевстве. Тем не менее, он был достаточно мудр, чтобы не отчуждать всю знать перестройкой всего сословия пэров. Многие бывшие противникам были возвращены их земли. Политика Эдуарда всегда основывалась на примирении.

Эта политика привела к нескольким заметным неудачам. Брат погибшего Нортумберленда, сэр Ралф Перси, несколько раз изменял, но каждый раз был прощен королем Эдуардом. Позднее, всем показалось, что король достиг огромного дипломатического успеха, подружившись с герцогом Сомерсетом, бывшим фаворитом королевы Маргариты. Но герцог, вернулся к своим старым симпатиям, помогая ланкастерцам взять несколько городов на севере.

К 1464 году угроза для Эдуарда в этом регионе стала столь велика, что он предпринял шаги, чтобы окончательно покончить с ней. Он начал с того, что попытался заключить мир с шотландцами, надеясь, что они прекратят подстрекать и укрывать его врагов. Весной, лорд Монтэгю отправился на север, чтобы вести переговоры. 25 апреля он попал в засаду устроенную изменчивым Сомерсетом и Ралфом Перси при Хеджли Мур, где произошла короткая, но яростная битва. Перси был убит, а Сомерсет и другие ланкастерцы бежали. Победивший Монтэгю смог завершить возложенное на него поручение, результатом чего стало пятнадцатилетние перемирие между Англией и Шотландией.

Это перемирие позволило Эдуарду вторгнуться на север с большой армией. Надеясь уменьшить силы йоркистов до того, как король сможет подойти, Сомерсет вновь напал на Монтэгю. 15 мая две армии встретились у Хексхэма. Слишком поздно, ланкастерцы поняли, что их защитная позиция была плохо выбрана, так как они были окружены рекой и крутыми холмами. Когда Монтэгю атаковал, они запаниковали и обратились в бегство, многие из них были убиты. Несколько человек были захвачены в плен, среди них сам Сомерсет. Эдуард все еще разгневанный его предательством, приказал казнить герцога. Битва при Хексхэме сломила основу сопротивления ланкастерцев на севере, и вскоре последняя вражеская крепость была захвачены. Позиции Эдуарда казались более сильными, чем когда-либо.

“…поспешный брак редко оказывается добрым.”

Как это не иронично, но в короткий промежуток между победами при Хеджли Мур и Хексхэме, Эдуард IV одну из главных ошибок своего царствования. В полной секретности в укромной часовне Эдуард женился. Невестой была Элизабет Вудвилл, прекрасная дама, муж которой, рыцарь, погиб во второй битве при Сент-Олбансе. Элизабет заслужила свое особое место в истории благодаря столь умелой игре на слабостях Эдуарда. При всех своих достоинствах, король всегда испытывал недостаток контроля над своим желанием. Он имел много любовниц, обычно бросая их, когда терял к ним интерес. Элизабет отказалась разделить их судьбу. Она непреклонно отказывалась отдаться ему до тех пор, пока они не поженятся. Элизабет имела удивительное влияние на короля. Очарованный, он мог быть только с ней.

Обычная проницательность Эдуарда совершенно изменила ему. Семья Вудвилл была до сих пор верной Ланкастерам. Муж Элизабет был рыцарем при Ланкастерах, и она сама была придворной дамой при королеве Маргарите. Все это неизбежно отвратило от Эдуарда многих его сторонников. Но все эти соображения мало значили по сравнению с фактом, что Элизабет была низкого рождения, не принеся королю ни приданого, ни политической выгоды. Последнее оказалось решающим. Уорвик вел долгие переговоры с Бургундией и Францией. Брачный союз с той или другой страной должен был принести основательную пользу полуразрушенной Англии. Женившись на Элизабет Вудвилл, Эдуард свел на нет такую возможность. Именно по этой причине его брак свершился в тайне, чтобы избегать скандала как можно дольше.

Тем временем, королева Маргарита отправилась из Шотландии во Францию в ужасных условиях. Она была теперь доведена до такой нищеты, что не имела даже одной смены одежды, а финансовой поддержки не ожидалось. Она бросила попытки убедить шотландцев помочь ей и теперь решила попытаться воздействовать на нового короля Франции, Людовика XI. Но Людовик не был тем, кем можно было управлять. Он был достаточно умен, чтобы откладывать на потом просьбы Маргариты до тех пор, пока королева могла использоваться, как пешка в его собственных амбициозных планах уничтожить Бургундию и ослабить Англию.   

Бедная Маргарита жила в жалких условиях в доме ее отца Рене, который и сам пребывал в нужде, когда услышала о том, что ее муж был захвачен в плен. Король Генрих бежал от йоркистского наступления вскоре после Хексхэма, иногда притворяясь монахом, или при случае, скрываясь в домах верных ему людей. К несчастью для него, один из его хозяев оказался братом йоркиста, который узнал короля и собрал отряд людей, чтобы захватить его. Генрих бежал, но был перехвачен, пленен и отправлен на юг к Эдуарду. Там он стал участником недостойной процессии по улицам Лондона, во время которой народ насмехался и глумился над ним, бросая в него отбросы. После этого он был помещен в Тауэр, и хотя обращались с ним с уважением, свободу он потерял. Король, царствовавший сорок лет, теперь он пал очень низко.

“Оскорбив меня, он мне больше не король…”  

  

 Примерно в это же время, граф Уорвик глубоко завяз в переговорах с Людовиком XI. Каждый имел взаимный интерес в другом. Людовик хотел добиться своих выгод, обеспечив мир с Англией, а Уорвик надеялся быть награжденным континентальными владениями, если сможет помочь планам французского короля осуществиться. В этом он выступал не в интересах Эдуарда, который предпочитал заключить союз с Бургундией, величайшим врагом Франции.

Грустная правда заключалась в том, что отношения между Уорвиком и Эдуардом стали довольно натянутыми. Уорвик, вероятно, ожидал обладать реальной властью за спиной молодого короля, но по мере царствования Эдуарда стало очевидным, что он не легко поддается чужому влиянию. Более того, Эдуард начал продвигать наверх своих собственных людей, что весьма разгневало графа.

Наиболее заметным было соперничество между Уорвиком и сэром Уильямом Хербертом, военноначальником Эдуарда в Уэльсе. Нельзя сказать, что Эдуард отстранял графа от себя, поскольку он понимал, что своим положением он в огромной степени обязан помощи Уорвика. Неизвестно, лелеял ли Уорвик планы восстания на данном этапе. Но каждый из них хотел определенного понимания со стороны другого, но никто не был готов уступить другому.

Во время этого напряжения, Уорвик вел переговоры с Людовиком XI о брачном союзе между французской принцессой, Боной Савойской, и королем Эдуардом. Каждый может представить, какую ярость и унижение почувствовал граф, когда на совете, 14 сентября, Эдуард объявил, что он уже женат несколько месяцев. Все усилия Уорвика во Франции закончились ничем, и вместе с ними его мечты о землях на континенте. Уорвик вполне ясно дал понять королю, насколько он оскорблен самонадеянностью короля. Другие последовали за ним.

Новую надменную королеву, занятую тем, чтобы сохранить свое положение, мало беспокоило мнение знати страны. Она имела собственную поддержку в лице ее родственников. Неясный по происхождению, этот клан внезапно обнаружил себя обладателем огромного влияния. Энтони, умный и хитрый брат королевы, стал лордом Скэйлзом. Другие Вудвиллы получили высокие церковные должности или заключили браки с богатыми наследницами и наследниками. Вскоре они стали достаточно сильными, чтобы поспорить с Уорвиком. Все это приобрело отвратительное сходство с тем способом правления, которое было столь любимо в прошлом бывшей королевой Маргаритой. Их влияние породило огромное возмущение у всех в Англии, богатых и бедных.

Но никто не возмущался сильнее, чем граф Уорвик, разве что, может быть, брат короля Джордж. Оба были благодаря этому союзниками. Оба чувствовали, что их отстранили от власти, которую они заслуживали. Джордж всегда сильно завидовал своему брату. Он надеялся жениться на Изабелле, старшей дочери Уорвика, и таким образом унаследовать огромные владения графа. Это соответствовало желаниям Уорвика, который хотел вступить в союз с королевским домом и получить наследника мужского пола. Но Эдуард, опасаясь амбиций Джорджа, запретил этот брак. Это вызвало недовольство и Уорвика и его брата, и еще более сблизило их.

Уорвик все еще надеялся на благодарность короля Людовика и  продолжал настаивать на союзе с Францией. Эдуард не обращал на него внимания. Он заключил союз с Бургундией, и в 1468 году закрепил его браком своей сестры Маргариты с Карлом Смелым, герцогом Бургундии. Это надолго сделало союзниками короля Людовика и Уорвика. Из них двоих, последний был наибольшей угрозой. Его терпение почти закончилось. Эдуард постоянно разрушал его планы, и он начал думать об экстраординарных мерах, чтобы восстановить свое положение.

Его первым шагом, имевшим в виду закрепить союз, стало игнорирование приказа короля и заключение брака между Джорджем и его дочерью Изабеллой в июле 1469 года. Затем он стал использовать свое влияние и широкую поддержку для поднятия восстания. Его вассал, сэр Джон Коньерс, принял псевдоним “Робин Ридесдэйлский” – подражая Робин Гуду – и собрав большие силы недовольных северян, поносил короля Эдуарда IV везде где проходил. Король Эдуард двинулся, чтобы встретиться с ними, но приказал своему уэльскому военноначальнику сэру Уильяму Херберту перехватить повстанцев, прежде чем они соберут еще большие силы. Тем временем, Уорвик пообещал королю прислать подкрепления на поле битвы. Кому он по правде собирался предоставить подкрепления, еще предстояло выяснить.

26 июля 1469 года две армии встретились у маленькой речушки на Эджкотском холме поблизости от Банбери. Армия повстанцев превосходила силы Херберта, но он, тем не менее, отказался отступить. После того как обе стороны понесли тяжелые потери, на сцене внезапно появились люди Уорвика. Несомненно, к ужасу королевской армии они сразу присоединились к мятежникам. Это было слишком для графа Девона, который до этого момента сражался вместе с Хербертом. Девон незамедлительно бежал со своими людьми, оставив Херберта одного на поле боя. Херберт заставил врагов дорого заплатить за их победу, но он сражался в невыгодных условиях и в итоге был взят в плен, когда его армия погибла рядом с ним. Поскольку Уорвик несколько лет конфликтовал с Хербертом, он, не колеблясь, приказал казнить своего соперника.

Эджкот стал катастрофой для Эдуарда, поскольку Херберт был могущественным и верным союзником. Уорвик воспользовался возможностью обрушить репрессии на других своих врагов, даже зайдя так далеко, что захватил и казнил отца королевы графа Риверса. Когда король узнал об этом, он посчитал за лучшее распустить свою армию и бежать назад на юг, найдя первое пристанище в городе у Ковентри. В эту же ночь, пока он спал, он был окружен солдатами, грубо разбужен, и препровожден к Уорвику и Джорджу. Теперь, он стал де факто пленником Уорвика, и каждый знал это.

Но граф не осмелился обнародовать это публично. Он оказался в трудном положении, пытаясь определиться в том, как ему использовать своего пленника. Вопрос об его убийстве даже не поднимался. Джордж надеялся сместить своего брата и занять его место на троне, но Джордж не был популярен, будучи широко известен как слабый и жадный человек. Реальность была такова, что пленение Эдуарда было огромной ошибкой, поскольку оно слишком рано связало Уорвику руки.

Ловким ходом Эдуарда во время плена было то, что он с улыбкой просто соглашался со всем, что от него требовали. Он осуществлял королевские дела под диктовку Уорвика, соглашаясь на все его запросы. Он не прощал Уорвику его поспешных действий. По прошествии трех месяцев, Уорвик понял, что такая неопределенная ситуация не может больше продолжаться. В октябре присутствие Эдуарда стало просто необходимым, чтобы подавить незначительное восстание. Уорвику ничего не оставалось кроме как отпустить его.

Теперь началась своего рода холодная война между королем и его вероломными кузеном и братом. Хотя Эдуард открыто изображал любовь, Уорвик и Джордж знали, что после Эджкота они не могут вновь рассчитывать на обладание реальной властью. Окончательный раскол произошел в марте следующего года, когда Уорвик вновь вызвал мятеж. Его сторонник, сэр Роберт Уэллес, добивался большей поддержки для ланкастерцев в Йоркшире и Линколншире. Уорвик рассчитывал увеличить эту армию, но более многочисленные и опытные силы короля Эдуарда окружили ее у Эмпингэма на Лузкотском поле, названном так из-за того, что мятежники бросали даже свою одежду в поспешном бегстве. Уэллес был взят в плен и казнен.

Теперь Джордж и Уорвик знали, что единственное, что они могли сделать это уйти со сцены и искать сильных союзников, а не массы необученных крестьян. Избежав плена, они отправились на юг в Эксетер. Оттуда они отплыли во Францию, где король Людовик придумывал новый план. Тем временем, 24 марта, король Эдуард объявил Ричарда, графа Уорвика, и Джорджа, герцога Кларенса, бесчестными предателями.

“Гордый создатель и низвергатель королей!”

Только действительно невероятная череда событий смогла объединить в этот момент Уорвика и Маргариту Анжуйскую. После всего, граф был человеком, который больше всех сделал для того, чтобы свергнуть ее, и на личном уровне они презирали друг друга. К отчаянию Маргариты, ни пылкий брак Эдуарда IV, ни сила короля Людовика, ничто не помогало.

Людовик XI имел собственные причины к тому, чтобы объединить их. Англо-бургундский союз очень встревожил его, и делал Францию слабой и изолированной. Но если бы на английском троне находился союзный правитель, желающий помочь ему в кампании против Бургундии, тогда ситуация вполне могла бы измениться. И Уорвик и Маргарита Анжуйская соглашались на союз взамен на военную помощь.

Однако, ни один из них не был достаточно силен, чтобы сбросить Эдуарда IV. Маргарите не хватало ресурсов, а Уорвику авторитета. Единственная возможность была в возвращении на трон Ланкастеров – или Генриха VI или его сына принца Эдуарда. Никто, кроме законнорожденного члена королевского дома не мог стать королем. Людовик планировал снабдить ланкастерцев кораблями и людьми. Уорвик должен был использовать свое влияние, чтобы поднять восстание, а Маргарита должна была отдать корону или ее мужу или сыну. Этот страшный триумвират собирался дать каждому все, что тот пожелает.

Это был план достойный Людовика, но главной трудностью в нем было согласовать действия разрозненных участников. Уорвик, со своей стороны, согласился на условия быстро. Он был провозглашен изменником короны, поэтому у него было мало выбора. Маргарита была менее послушной. По вполне понятным причинам, она не доверяла графу, и ей было трудно простить его прошлое зло. Когда они встретились, чтобы обсудить их разногласия, королева вынудила провести моля на коленях несколько минут, затем потребовала отказаться от всех его  клеветнических утверждений. Это должно было причинить боль и обиду всегда гордому Уорвику, но он подчинился. После всего этого началось серьезное обсуждение.

К июлю 1470 года все затруднения в плане короля Людовика были согласованы, и две партии скрепили свой союз браком принца Эдуарда с младшей дочерью Уорвика, Анной. Теперь каждый жаждал приступить к делу, возможно за исключением Джорджа. Этот новый союз, в сущности, оставлял его в стороне, поскольку он единственный не выигрывал от него. Теперь он начал сожалеть, что так поспешно предал своего брата.

Уорвик действовал быстро. В сентябре он и Кларенс отплыли из Франции с 60 кораблями, чтобы вторгнуться в Англию. Он ловко выманил короля Эдуарда из Лондона, инсценировав восстание его зятя на севере. Уорвик высадился на юге 13 сентября, подстрекая к мятежу каждого ланкастерца, которого смог найти. Неожиданно, по-видимому, поднялась вся страна. Эдуард, находясь в Йорке, понял что его обвели вокруг пальца, и ситуация стала критической. Его сторонники в страхе разбегались, и он оказался опасно беззащитным и уязвимым. Армия Уорвика шла, чтобы атаковать его, в то время как его брат Монтэгю присоединился к восстанию и вплотную приблизился к королю. В отчаянии, Эдуард бежал в Норфолк со своим верным братом Ричардом, герцогом Глостером, и своим камергером сэром Уильямом Хастингсом. Здесь он смог сесть на голландский корабль, имея только меховую мантию чтобы расплатиться. Было лишь одно место, куда он мог бежать, и которое могло гарантировать его безопасность, и это была Бургундия. Он прибыл туда в октябре.

 Когда Уорвик узнал о бегстве короля, он прекратил погоню и отправился в Лондон. Прибыв туда он освободил Генриха VI из его темницы в Тауэре, провел по улицам города и вновь короновал в соборе Св.Павла. Генрих был в жалком состоянии. Годы заточения совершенно запутали его. Его внезапное превращение из узника в короля было – вполне понятно – трудно осознать. Но это имело мало значения, поскольку никто не собирался давать Генриху VI править. Он был просто династической пешкой для чужих амбиций. Чарльз Росс прекрасно выразил это, когда назвал Генриха “полезным политическим растением”. Несомненно, он был таковым для Уорвика, который стал теперь главной силой в Англии, и оставался бы таковой до тех пор, пока королева Маргарита не смогла бы приплыть из Франции, чтобы занять свое место в новом правительстве. Он, несомненно, был бы доволен тем, что последующие поколения назвали его “Создателем королей”.

“Переменчивый Уорвик теперь не может больше измениться.”

Король мог быть реставрирован, но страна оставалась в таком же хаосе, как и всегда. Ни немощный Генрих VI, ни отсутствующий Эдуард IV не могли вызвать достаточно преданности, и можно смело сказать, что управление, в сущности, развалилось. Оставался Уорвик, но могущественный граф растерял ту лесть, которая раньше характеризовала его карьеру. Он так часто менял свои убеждения, и его алчность стала теперь очевидной всем. Более того, он теперь не имел действительно сильных сторонников. Маргарита все еще не прибыла в Англию, задержанная плохой погодой, но ее отношения с Уорвиком, вероятно, были в лучшем случае холодными. Джордж больше не был дружески настроен. Мало того, что он стал второстепенной фигурой рядом с графом, он теперь рисковал лишиться многих своих земель в пользу верных ланкастерцев. В сущности, в Англии был вакуум власти, и после многочисленных страданий последних десятилетий, каждый, кто участвовал в этом, был совершенно обессилен. Настало время для завершающего удара одной из группировок.

Эдуарда решил, что этот удар должен нанести он. Он прибыл в Бургундию в отчаянной нужде, моля герцога Карла о помощи. Карл был союзником Эдуарда и его зятем, но он был слишком осторожен, чтобы вмешиваться самому так быстро. Может новое правительство в Англии предложит Бургундии лучшие условия? Карл хотел выждать.

Но в декабре он узнал, что Уорвик согласился присоединиться к нападению на Бургундию в обмен на помощь Людовика. Это было то ободрение, которое было необходимо герцогу Карлу. Стало ясно, что в его интересах вернуть власть йоркистам, и в 1471 году, Эдуард собрал небольшую армию своих сторонников, горсть фламандских наемников, и флот, способный перевезти их. Это не была армия способная запугать множество солдат находившихся под командованием Уорвика, но империи создавались и с меньшими силами. 2 марта, после долгого ожидания связанного с плохой погодой, король Эдуард отплыл из Флашинга, чтобы овладеть тем, что принадлежит ему по праву. С ним были его брат Глостер и верный Хастингс.

Они проплыли на север вдоль берега Англии в поисках места для высадки, где сопротивление должно было быть слабым. Шторм быстро разбросал корабли, и Эдуард был вынужден один пристать при Рэйвенспере в Йорке. По прихоти истории, это произошло там же, где так давно Генрих IV предпринял свое вторжение в Англию.

Вскоре Эдуард встретился со своим братом Глостером, который высадился неподалеку, и вместе они двинулись на юг, надеясь собрать последователей и избежать нападения врага. Сначала они встретили мало гостеприимства, но по мере их продвижения, магнетизм Эдуарда сыграл свою роль. Возможно, помогло народное неодобрение Уорвика, или просто глубокая антипатия к некомпетентности Генриха VI и его французской королевы, но когда йоркисты достигли Ноттингэма, их армия значительно увеличилась.

Избегая встреч с отрядами Уорвика, Эдуард дошел до Ковентри, где за стенами города находился сам “Создатель королей”. Здесь он бросал своему кузену презрительные вызовы, призывая решить их разногласия оружием. Уорвик, чувствуя слабость своего положения, не отвечал на них. Последовала непродолжительная осада.

В это время, Эдуард смог облегчить сложную ситуацию, переманив своего брата Кларенса на свою сторону. Это удалось в огромной степени благодаря усилиям Глостера, который отправился в лагерь к брату и просил его вернуться. Джордж легко согласился, по-прежнему негодуя на то, что был отстранен Уорвиком. Он вернулся с Глостером чтобы принести оммаж своему брату как королю, и Эдуард, нуждавшийся в союзниках, был готов простить его.

Тем временем, Уорвик продолжал упорствовать. Наконец, Эдуард решил больше не медлить. Как всегда настоящим призом был Лондон, и он решил взять его как можно быстрее. Он прекратил осаду Ковентри и вновь двинулся на юг. 11 апреля 1471 года Эдуард IV вновь вошел в свою столицу, пройдя через Англию не встретив сопротивления. Генрих VI, всегда все прощающий, пожелал Эдуарду добра, когда его возвращали в Тауэр.

Теперь, Уорвик собрал большинство своих магнатов, включая своего брата Монтэгю и герцога Оксфорда. С силами, гораздо более многочисленными, чем йоркистские, они пошли на Лондон. Эдуард знал, что настало время запоздалого столкновения. Отказавшись сидеть и спокойно ждать, он собрал своих людей и отправился на север, чтобы встретиться с ними. После незначительных начальных стычек, две армии встретились 14 апреля при Барнете. Это случилось туманным вечером, так что Уорвик и Эдуард остановились в состоянии определенной тревоги, чтобы разбить лагеря.

В темноте и тумане, ни одна сторона не знала полностью о позициях друг друга. Фактически, один фланг армий перемешался. Более того, между противниками была гораздо меньшая дистанция, чем считали их предводители. Из-за этого, пушки Уорвика стреляли поверх людей Эдуарда почти всю ночь, и когда следующим утром началось сражение, нелепость расположения вынудила обе стороны действовать наобум. Оксфорд обратил Хастингса в бегство и недолго преследовал его, но, вернувшись, он обнаружил, что армии находятся совершенно в других позициях, чем были до этого. Как следствие, люди Монтэгю перепутали эмблему людей Оксфорда – звезду с лучами – с йоркистским солнцем с расходящимися лучами. Они начали стрелять в своих союзников. Возникла паника и путаница, и мораль ланкастерцев рухнула. Внезапно Монтэгю пал, убитый в бою, и йоркисты одержали победу.

Уорвик продолжал храбро сражаться, пытаясь перехватить победу перед лицом очевидного поражения. Но вскоре он понял, что битва проиграна. Он бежал в лес, к своей лошади, надеясь бежать. Эдуард приказал, чтобы его не убивали. Но йоркистские солдаты не подчинились, приблизились к нему и убили прежде чем он смог взобраться на коня. С его смертью Эдуарда избавился от своего главного соперника.

Он был экстраординарной фигурой со многих сторон – одаренный, перспективный, и обаятельный. Направь он свои грозные таланты для иных целей, а не ради самовозвышения, и он мог стать великим человеком. Но случилось так, что он стал не более чем могущественным военноначальником, бесславно убитым на вершине своего могущества.

Риск Эдуарда окупился. С маленькой армией и слабой поддержкой, он смог полностью изменить политическую ситуацию. Теперь для его положения оставалась лишь одна угроза. За ночь до Барнета, королева Маргарита со своим семнадцатилетним сыном принцем Эдуардом высадилась в Дорсете, где ланкастерские партизаны были очень сильны.

“…купленный кровью врагов…”

Королева была поражена, когда узнала о судьбе Уорвика, но, по крайней мере, она была удовлетворена, узнав, что ее ненавистный соперник мертв. Она была неуверенна, стоит ли собирать местную поддержку и идти на Лондон, или надо возвращаться во Францию. Ее советники убедили ее остаться, и, вероятно, ее сын Эдуард, который под влиянием хаоса своего детства вырос весьма воинственным молодым человеком, принимал участие в воодушевлении ее на борьбу.

Было решено, что лучшей стратегией будет отправиться на север в Уэльс, собирая поддержку по пути, и соединиться с Джаспером Тюдором, который по-прежнему обладал огромным влиянием. Эдуард, возвратившись в Лондон, не смог долго наслаждаться своей победой. Он понимал, что жизненно необходимо обезглавить Маргариту, прежде чем ланкастерское сопротивление сможет разрастись. К счастью для него, люди увидели в Барнете знак того, что Бог желает видеть Эдкарда королем. Он смог быстро собрать армию большую, чем до этого, и отправился на запад, чтобы закончить начатое дело.

Несколько дней Эдуард преследовал королеву Маргариту. Эдуард заставлял своих людей двигаться быстро, давая им лишь короткий отдых и останавливаясь для принятия пищи. Но если он задал своим людям изнурительный темп, то и Маргарита должна была выдерживать его. Королева достигла Тьюксбери, где она могла пересечь реку Северн и перейти в Уэльс. Здесь, Эдуард наконец настиг ее, вынудив к столкновению. Маргарита, вероятно очень уставшая от такой скачки, была готова дать ему бой.

4 мая две армии выстроились напротив друг друга, одна руководимая королем Эдуардом, другая принцем Эдуардом Ланкастером, который впервые участвовал в битве. Ланкастерцы расположились на холме, в удачном оборонительном построении. Король Эдуарда решил, что его стоит разорвать, и послал Глостера совершить рейд и изобразить отступление. Глостер, хороший солдат, выполнил эту задумку, и герцог Сомерсет попался в ловушку. Когда он преследовал бегущего Глостера, скрытый отряд копейщиков выскочил из близ лежащего леса. Глостер внезапно остановился и атаковал, а король пошел на помощь брату. Отряд Сомерсета был истреблен. Битва была выиграна уже в этот момент, и когда йоркисты атаковали своего противника, многие бежали. В результате враг был разгромлен.

В какой то момент свалки, принц Эдуард был убит. Это был наиболее важный результат сражения при Тьюксбери. Теперь у дома Ланкастеров больше не было наследников кроме Генриха VI, который по-прежнему был пленником в Лондоне. Более того, ланкастерскому сопротивлению был нанесен серьезный удар, поскольку они потеряли многих своих верных приверженцев. Эдуард IV стал неоспоримым королем, и отправился назад в Лондон, приветствуемый по пути. Лондон подвергся короткому нападению сторонника ланкастеров, Бастарда Фоконбергского, но отразил его. Больше не было угроз, которым необходимо было противостоять.

Вскоре после Тьюксбери, Маргарита Анжуйская была найдена скрывающейся в монастыре и пленена. Когда ей сказали о смерти сына, она упала в обморок. Сильная и опасная женщина, она исчерпала весь свой пыл. Теперь ей мало, за что осталось бороться. Ее отвезли к королю Эдуарду, кто выказал ей снисходительность, поместив под комфортабельный домашний арест на несколько лет. В итоге, Людовик XI, глубоко разочарованный тем, что его планы в Англии ни к чему ни привели, выкупил ее и вернул во Францию. Там она и умерла в бедности в 1482 году.

Осталось лишь обсудить еще одну тему – судьбу Генриха VI. В данном случае, король Эдуард имел маленький выбор. Пока Генрих жил, всегда будут люди готовые угрожать Англии от его имени, ради его славы или своей собственной. Поэтому, 21 мая, Генрих был неофициально казнен в своей тюрьме в Тауэре. Кто был убийцей неизвестно. Позднее многие обвиняли в этом преступлении Глостера, но Глостер приобрел свою собственную особую дурную славу, так что такие обвинения мало что значат. Кто бы ни нанес последний удар, это произошло по приказу Эдуарда.

Генрих VI был наиболее трагичной фигурой этой эпохи. Его слабость и глупость прямо привела к двум десятилетиям войны, но это была война, к которой он испытывал крайнее отвращение. При всех его огромных недостатках, доброта Генриха и его честность никогда не ставились под сомнение. Он заслуживал лучшей жизни, и он заслуживал лучшего конца.

Какие бы сожаления не испытывал Эдуард о судьбе Генриха, они не преследовали его долго. Слишком многое он мог отпраздновать. После столь многих лет, он, наконец, обезопасил свое положение. Более того, по возвращении в Лондон он впервые увидел своего сына Эдуарда, наследника династии. С верными сторонниками, крепкой семьей, и лишь несколькими оставшимися врагами, все, казалось, закончилось хорошо для Эдуарда IV. Для дома Йорков солнце действительно сияло.

Ричард III и принцы.

“Давай, давай, где твоя рогатина, человек?

Ты испугался кабана и пришел неподготовившись?”

“Паук в бутылке…”

Солнце Йорков сияло ярко в 1471 году. Генрих VI и его сын Эдуард были мертвы. Огромная энергия Маргариты Анжуйской по-видимому исчезла с их смертью, и уехав во Францию, она больше не причиняла Англии никаких проблем. Король Эдуард был энергичен и компетентен, обладал молодой и прекрасной женой и красивым наследником, и без сомнения должны были появиться еще дети. Поддерживаемый своим верным братом Ричардом Глостером, который сражался на стороне короля при Барнете, Эдуард даже не мог представить, что через пятнадцать лет его династия будет уничтожена. Мелкие неприятности в виде набегов и угроз мешали Эдуарду IV в это время, но худшее закончилось при Тьюксбери. Он начал управлять Англией в мирное время, успокаивая нейтральных магнатов и пытаясь успокоить рубежи. В этом ему помогал его брат Ричард, которого он назначил Правителем Западных границ. Это положение требовало от него оставаться бдительным в отношении шотландцев. Ричард, прекрасный солдат, хорошо сыграл свою роль, создав союзы на севере и обезопасив границы.

Ричард в это же время женился на загадочной Анне Невилл. Дочь “Создателя королей”, она владела частью его огромного наследства, и поскольку оба знали друг друга с детства, проведенного в Миддлхэмском замке, она была прекрасной парой для герцога Глостера. Увы, его брат Кларенс был иного мнения. Все еще страдая от запятнанной репутации и своей явной бесполезности при новом режиме, амбициозный герцог Кларенс хотел удержать владения Анны, которая находилась на его попечении (Кларенс был женат на старшей дочери Анны, Изабелле с 1470 года). Так что когда Ричард прибыл чтобы потребовать Анну, он ему отказал, пряча ее как слугу в другом доме. Этот план, который был плохо продуман и быстро раскрыт, послужил причиной великой вражды между двумя братьями. В итоге Эдуард выступил в качестве посредника, позволив Ричарду забрать Анну, а Кларенсу пользоваться некоторыми ее землями. Ричард и Анна вскоре поженились, и в 1473 году она родила ему сына, Эдуарда Миддлхэмского.

Тем временем, Эдуард, никогда не забывавший, что Людовик XI помогал кампании, в результате которой он был свергнут, начал тайные переговоры со своим зятем Карлом Бургундским о совместном нападении на Францию. Ричард был важной фигурой в этом деле, собрав тысячу лучников и небольшой отряд кавалерии. Вместе с остальными собранными силами, Эдуард и Ричард разместились в Кале, угрожающе смотря в сторону Парижа, где содрогался французский двор.

К счастью для французского двора, обещания Карла Смелого мало значили, поэтому вместо того, чтобы напасть на Францию, герцог Бургундский обратил свой взор на восток и грабил Священную Римскую империю. Планы Эдуарда пошли прахом, и ему пришлось вступить в переговоры с королем Людовиком. Вскоре было заключено соглашение: Франция заплатит выкуп, подтвердит торговые соглашения, и обручит дофина с дочерью Эдуарда, Элизабет (Это был договор, позволивший Маргарите Анжуйской вернуться домой; она была выкуплена за 50000 крон). Чтобы отпраздновать Договор при Пикиньи, Людовик устроил большой пир, заметив: “Я прогнал англичан из Франции гораздо легче чем мой отец; мой отец прогнал их силой оружия, в то время как я прогнал их пирогами с олениной и добрым вином.”

Странно, но Ричард не присутствовал при заключении договора, который он считал бесчестьем для Англии. Однако, маловероятно, что англичане могли предпринять большое наступление во Франции, особенно после внезапной смерти Карла Бургундского в сражении в 1477 году. Это стало причиной больших дипломатических проблем, поскольку его единственной наследницей была дочь, которой срочно необходимо было вступить в брак, чтобы обеспечить некоторую стабильность Бургундии. Ее мать Маргарет выбрала Кларенса, жена которого умерла при родах. Это была бы великая честь для Кларенса, и удовлетворила, или, по крайней мере, уменьшила, его огромные амбиции. К несчастью для герцога, король Эдуарда не согласился на это, не желая вмешиваться во французскую политику, что могло подвергнуть опасности будущее обещенного ему. Кларенс, рассердившись, угрожал, и начал интриговать, распространяя слухи о незаконнорожденности короля и подстрекая к мятежу. На этот раз Эдуарду оказалось достаточно. Он схватил герцога, бросил в темницу и стал готовить его казнь.

Отбросив в сторону братскую любовь, трудно было ожидать от Эдуарда большего терпения по отношению к человеку, которрый предал его Уорвику десять лет назад. Хотя Шекспир пишет, что Ричард запланировал смерть Джорджа, это полный нонсенс; Ричард был сбит с толку во время дела Кларенса, и в действительности пытался защищать его. Однако его слова ни к чему ни привели. Кларенс, которому предложили самому выбрать способ казни, мелодраматично попросил, чтобы его утопили в бочке с мальвазией,  обычным подарком короля своему брату в прошлом. Ричард был глубоко огорчен смертью Джорджа, и более того, подозревал, что партия королевы настаивала на его казни. Это стало началом соперничества, которое в итоге переросло в кровавую распрю.

Однако, хотя Джордж явно не испытывал большой любви к королю и его семье, Ричард всегда оставался верным им. Его девизом, фактически, был “Loyaulte me lie” – верность связывает меня. Тогда был ли он, “пауком в бутылке”, ждущим возможности выйти и ужалить?

“…тускнеет наша сияющая звезда…”

Особую черту Ричарда – надежность – не стоит приуменьшать: верность была редко встречающимся свойством людей участвовавших в Войне Алой и Белой розы, тем не менее, Ричард продемонстрировал ее в избытке. Как высокопоставленный герцог и брат короля, кажущийся недостаток амбиций у Ричарда и желание служить без вознаграждения были необычными свойствами. В самом деле, в отличие от таких людей как “Создатель королей”, Ричард был скорее невинным и простым. Например, свидетельство этому то, как он выполнял свои обязанности Правителя Западных границ, имея дело с большим шотландским восстанием и вырвав у них стратегически важный город-крепость Бервик. Это была большая военная победа, однако Ричард отнесся к этому с обычной для него скромностью. В такой же манере, он продолжал ждать своего времени на севере, пока Эдуард царствовал в Лондоне.

Однако, царствование, это было не все, чем занимался Эдуард IV. Всегда жизнелюбивый, он жил в эксцентричном стиле, пируя с вином и женщинами. Такой образ жизни разрушал его здоровье, и внезапная простуда убила его в 1483 году, в возрасте всего лишь сорока лет. Королем стал его двенадцатилетний сын Эдуард. Новый король Эдуард V был немедленно, ради безопасности, препровожден в замок Ладлоу на западе, и поручен заботам его дяди Энтони Вудвилла, графа Риверса. Началась новая гонка, в которой и мужчины и женщины старались обрести власть позади трона.

Королева и ее родственники Вудвиллы долго имевшие огромное влияние на Эдуарда IV, вызывали ненависть у многих в Англии, в том числе и у Ричарда. Всегда амбициозная, она решила удержать свое влияние, если не через мужа, тогда через сына. Однако она выступала против закона: Ричард был избран Лордом Протектором при новом короле, получив, таким образом, полномочия, которых не хватало королеве Элизабет. Однако, она оставалась королевой-матерью, и ее семья заботилась о молодом принце… пока. Кто же одержал победу в этой византийской интриге?

“Заговор я устроил…”

Ричард приехал в Лондон с севера с большой группой сторонников, примерно такой же, как и граф Риверс с королем. Ричард прибыл первым, и, увидев свое значительное превосходство, он понял, что ему необходимо быстро придумать план. Он сделал это вместе с новым союзником, могущественным Генри Стаффордом, герцогом Бакингэмом. Войдя в город, Ричард внезапно приказал арестовать Вудвиллов. Правомерность этого можно обсуждать, но Ричард, в своей обычной манере, попытался решить проблему, обвинив семью королевы, указывая на то, что в тайниках, вне города спрятано оружие. Оно действительно было сложено там, но это сделал Эдуард IV, для защиты от шотландцев. Этот план не удался, но Ричард, тем не менее, смог обеспечить арест своих врагов, которых он отправил в свои северные владения. Затем он встретился с новым королем и заверил его в том, что все хорошо. Именно в этот момент, Ричард отправил Эдуарда V в его апартаменты в Тауэре, якобы ради безопасности. Младший брат короля, Йорк, позднее в итоге присоединился к нему (в это время он находился со своей матерью).

Если кто-то до этого сомневался в намерениях Ричарда, то его следующие действия открывают их. В этот момент, многие сопротивлялись тому, что Ричард рвется к власти. Одним из них был лорд Хастингс, камергер Эдуарда V, который сражался при Барнете. Он присоединился к партии королевы, которая заявляла о неправомерности действий Ричарда. Ричард действовал жестко: во время заседания он загнал Хасингса в угол, и обвинил его в различных преступлениях, включая колдовство. Без намека на законность, он казнил Хастингса часом позже. Сильный враг был уничтожен, но какова была цена?

Следующий поступок Ричарда предопределил его судьбу. Он начал кампанию, чтобы убедить людей в том, что его племянники принцы были фактически незаконнорожденными, и что Эдуард IV уже был женат, прежде чем заключил брак с Элизабет Вудвилл. Его агенты объявляли: “Spuria vitulamina non agent radices atlas – внебрачные побеги не должны пускать корни”. Если принцы не имеют законных прав на престол, становится очевидным, к кому он должен перейти. И действительно, 26 июня, герцог Бакингэм публично просит Лорда Протектора принять корону. Это было глупой сценой, когда Ричард пытался сопротивляться, прежде чем согласился (У Шекспира эта сцена показана весьма достоверно). Охотно или нет, но Ричард принял предложение Бакингэма.

“Я утоплю больше моряков чем сможет сирена…”

Так, несмотря на мизерные шансы, четвертый сын запятнанного вельможи стал королем. Было ли это результатом задуманного с самого начала плана достойного Маккиавели, как заключили более поздние историки? И что стало с принцами?

Ответы на эти вопросы, скорее всего, останутся неизвестными. Определенно, можно лишь предполагать психологическую мотивацию Ричарда в его внезапных претензиях на власть. Однако это ничего не будет стоить, поскольку в его характере нет прецедентов отмечающих скрытые амбиции. Ричард всегда был честным и прямым, прирожденным солдатом, и он, несомненно, был лучшим солдатом, нежели королем.

Что касается принцев, то их судьба навсегда останется загадкой. Когда Ричард отправил Эдуарда V (и позднее его брата Йорка) в Тауэр, они исчезли там, никогда не появившись снова – если не считать их костей, которые были найдены под лестницей через 200 лет.

Теперь для Ричарда настало время, чтобы доказать себе, что он является умелым правителем. Однако, едва он взял скипетр в свою руку, как уже начались заговоры против него. Этого, несомненно, стоило ожидать: прямой подход Ричарда к решению дел и его действия в делах Вудвиллов и Хастингса, не говоря уже о загадочном исчезновении принцев, все это содействовало тому, что нейтральные группировки повернулись против него. Тем не менее, для него было несомненным шоком узнать о восстании, которым руководил никто иной, как верный герцог Бакингэм, который поднял людей, чтобы помочь Генри Тюдору овладеть троном. Вероятно, это было проявлением слабого влияния Ричарда на страну, раз люди могли рассматривать Тюдора как потенциального претендента, поскольку он был лишь отдаленным потомком Джона Гонта, происходя от двух бастардов и женщины. Он был всем, что осталось от Ланкастеров, но и этого вполне могло быть достаточно.

Почему Бакингэм перешел на другую сторону? Многие предполагают, что он сам хотел сместить Ричарда и занять трон – он был следующим в ряду, если не рассматривать Тюдора и некоторых молодых наследников йоркистов. Но это не объясняет, почему он поддержал Генри Тюдора. Более вероятно, что герцог смотрел, в какую сторону подует ветер, и решил присоединиться к новой династии, надеясь в будущем пожать плоды в виде наград. Таким образом, при помощи Вудвиллов, он поднял мятежников и призвал Тюдора с бретонскими наемниками. Новый король уже встретился с серьезным восстанием.

К чести Ричарда, он прореагировал незамедлительно, чтобы подавить его, и весьма в этом преуспел, не только из-за быстроты своих действий, но и из-за штормов и наводнений, которые просто смыли уэльсцев Бакингэма. Сам герцог бежал и оказался в доме слуги, который немедленно продал его Ричарду. Вскоре после этого, Бакингэм был казнен в Солсбери без каких либо церемоний. Тюдор, узнав о неудаче своего союзника, решил не высаживаться на берег, а отправиться назад во Францию.

Ричард сохранил свое королевство, но его руки еще больше покрылись кровью. А его царствование только начиналось.

“…опасность смерти.”  

Ричард не был хорошим правителем – ему не доставало способности внушать людям преданность. Но это не значит, что он был и плохим правителем, будучи умным и энергичным. Он основал Геральдическую палату, осуществлял пожертвования университетам, поощрял искусства, особенно музыку. Он систематизировал законы в Англии и организовал систему береговой обороны. В конечном счете, он вполне мог хорошо править, если бы получил шанс, невзирая на прошлые ошибки.

Однако этот шанс ему не представился. Все рухнуло для Ричарда III. Его сын и наследник, Эдуард, умер после непродолжительной болезни в апреле. Как говорили, Ричард впал в безумие от горя, которое без сомнения оказало глубокий психологический эффект на него. С политической точки зрения, это была также огромная потеря, поскольку его жена, по-видимому, не могла больше родить ему детей, и кто будет его наследником, было неясно. Эта ситуация вполне могла подвигнуть многих перейти на сторону Генриха Тюдора.

Затем, вероятно от рака, умерла его жена Анна. Поколения историков вплоть до сего дня, не могут позволить себе не предположить, что он приложил руку к тому, чтобы ускорить ее смерть, или, по крайней мере, испытал радость, получив шанс еще раз жениться. Кажется, существуют некоторые признаки того, что он пытался добиться союза со своей племянницей Элизабет Йорк – мудрое политическое решение, поскольку это предотвратило бы возможность ее брака с человеком, который мог бы воспользоваться ее правами дочери Эдуарда IV – но это все было бесполезно, поскольку быстро стало ясно, что общество не потерпит этого брака.  Ричард остался холостым, сконцентрировавшись на укреплении своего положения.

Но его время истекало. Генри Тюдор приготовился осуществить новое вторжение, и на этот раз преимущество было на его стороне – с позволения вдовствующей королевы была достигнута договоренность о его браке с вышеупомянутой Элизабет Йорк. Это должно было укрепить его сомнительные претензии и завоевать ему еще больше сторонников. Теперь Генрих был готов бросить все на чашу весов.

1 апреля 1485 года он высадился с французскими наемниками в Уэльсе, предусмотрительно поцеловал землю, ступив на берег, продемонстрировав его любовь к своим связям с Уэльсом. Затем он поднял знамя с красным драконом (символ королей Уэльса) и двинулся на восток, собирая по пути силы. Ричард, встревоженный этой высадкой, расположился в Ноттингэме, а затем вышел со своими силами, чтобы встретиться с противником. Они встретились у Лестера, на Босвортском поле.

Ричард имел большое численное преимущество 10000 против 5000, которыми обладал Генри. Но это количество сокращалось. Чувствуя свое слабеющее влияние на людей, он сделал огромную ошибку, которая возможно стоила ему всего: он сообщил лорду Томасу Стэнли, одному из своих главных военноначальников, что он удержит его сына Джорджа как заложника, чтобы обеспечить его верность. Это был жест, который вряд ли мог вызвать у Стэнли большую любовь к королю.

22 августа, две армии сошлись. Верный сторонник Ричарда, Джон Ховард, герцог Норфолк, был убит в первой атаке против мятежника Оксфорда, что сильно сказалось на моральном состоянии сторонников Ричарда. Однако еще не все было потеряно, и Ричард отчаянно пытался побудить своих людей идти в бой. Но Генри Перси, граф Нортумберленд, который вел авангард Ричарда, ехидно сообщил королю, что он не связывает себя ни с одной из двух сторон. Армия Ричарда распадалась вокруг него. Тогда, заметив в отдалении знамя Генри, он принял храброе решение. Быстрый удар по шее человека должен закончить все – битву, восстание, и Войну Алой и Белой розы. Он собрал оставшихся верных солдат и атаковал вниз по холму.

Ричард прорвался через многие ряды вражеских солдат и смог убить знаменосца Генриха. Однако, его остановили. Стэнли изменили ему и их люди окружили его. Ричард III был изрублен на куски, крича в конце, согласно некоторым источникам: “Измена! Измена! Измена!”

В разгар битвы, его корона упала под куст боярышника. Ее поднял и возложил на голову Генри Тюдора, довольно уместно, лорд Стэнли. Война наконец закончилась – и Ланкастеры, возродившись под именем Тюдор, победили.

“Англия долго пребывала в безумии…”

С телом Ричарда обошлись постыдно. Его раздели, грубо доставили в Лестер, и похоронили там без церемоний. Генри Тюдор позднее пожертвовал небольшую сумму денег на гробницу, которая в итоге была разорена – останки Ричарда были затем брошены в реку Сор.

Генрих прибыл в Лондон и был провозглашен Генрихом VII. Он женился на Элизабет Йорк, в итоге объединив две фамилии. Затем он начал долгое и продуктивное правление, продемонстрировав качества, довольно удивительно, часто приписываемые (возможно несправедливо) Ричарду: практичность и цинизм. Тем не менее, Генрих VII был сильным правителем, который сделал Англию сильной после долгой и разрушительной гражданской войны. Именно ему, и его наследникам, в наибольшей степени Англия обязана своим превращением от реакционной сельскохозяйственной страны в мировую державу.

Война закончилась, но ее мрачная тень все еще преследовала страну. Через год после Босворта люди вспомнили о исчезнувших принцах, и два больших восстания были подняты под предводительством самозванцев претендовавших на то, что они являются герцогами Йорками. Одно из них, под руководством Ламберта Симнела, было в действительности устроено одним из последних наследников Йорков, графом Линколном, сыном младшей сестры Ричарда. Ламберт Симнел был юношей примерно одного возраста с Йорком, которого заставили называть себя его именем. Линколн и Симнел попытались приобрести поддержку в Ирландии, но в итоге они были разбиты в битве при Стоуке в 1487 году. Линколн был убит, а Симнел взят в плен, но из-за его возраста, Генри Тюдор проявил нехарактерное для него милосердие.

Такого милосердия не было проявлено по отношению к Перкину Уорбеку в 1499 году, который поднял восстание и был пленен, затем использован как подставное лицо, чтобы вступить в заговор с сыном герцога Кларенса, Эдуардом, графом Уорвиком. Потом Генрих VII “раскрыл” этот заговор – хотя заговор был наиболее вероятно спровоцирован одним из его агентов – и использовал его в качестве объяснения в уничтожении претендентов на трон.

Когда прошло время, память о Йорках и Ланкастерах исчезла, и Тюдоры заняли их место. Тюдоры возможно привели Англию к ее Золотой эре, но не стоит забывать, что они достигли этого оказавшись на вершине горы трупов английской знати, которая убивала друг друга в течение тридцати лет продемонстрировавших вероломство, цареубийство и междуусобное кровопролитие известное как Война Алой и Белой розы.   

Убийца или жертва?

“Послал ей, с людьми убившими ее братьев,

Пару кровоточащих сердец;

На них выгравированы Эдуард и Йорк;

Тогда, возможно, будет она плакать…”

История Ричарда III, узурпатора и убийцы наследников трона, в общем, известна. Но насколько она правдива, и насколько это пропаганда, организованная Генрихом VII и его потомками, с целью оправдать и узаконить их претензии на корону?

Пропаганда это то, в чем Генрих VII отчаянно нуждался. Его претензии на трон были пренебрежительно малы – его отец и его дед оба были незаконнорожденными, и он происходил от Бофоров незаконных потомков Джона Гонта по женской линии. Все это, в дополнение на давние претензии Йорков на их происхождение от старшего сына Эдуарда III попросту означало, что Генриха имел приблизительно столько же прав на трон Англии как и лондонский торговец рыбой. Как же тогда сохранялись его претензии ввиду выше изложенных фактов? Генрих несомненно собирался удержать трон любой ценой… многочисленные кровавые казни других потенциальных наследников были свидетельством этого.

Генрих также пытался изобразить свою победу над Ричардом при Босворте, как богом подкрепленное доказательство его прав на королевскую власть. Чтобы сделать это верно, он был вынужден изображать Ричарда как лишенного души демона, изгнанного ради народа. Таким образом, его историки стряпали истории о Ричарде – что он родился с зубами и с волосами до плечей, ужасно уродливый и крайне греховный в сердце – которые должны были достаться будущим поколениям. Последним гвоздем в гроб репутации Ричарда был вбит, когда Шекспир, писавший для внучки Генриха Елизаветы I, написал свой цикл пьес о Ричарде, в которых он убивает не менее десяти людей!

Так сколько правды было в этих обвинениях? Изучающие историю обсуждают эти моменты несколько веков, и их аргументы сложно сопоставить. Так Энтони Читэм заявляет о Ричарде: “Полный чувства оскорбленной морали, враждебный критик видит в каждом акте правосудия циничную попытку заработать популярность, в каждом даре – подкуп, в каждом жесте примирения – движения нечистой совести.” Очевидно, что действия Ричарда можно интерпретировать по разному. Однако, с нижеследующими фактами согласны почти все.

Ричард III: Факты и Мифы.

Ричард не был ни уродлив, ни горбат.

Одно из его плечей могло быть выше другого, но ни одно описание в современных источниках не упоминает о каком либо уродстве. Несимметричность плечей, по-видимому, послужила основой для всех позних рассказов о его сухой руке. Портреты Ричарда часто переделывались, чтобы они отображали текущее мнение о нем – портрет “Сломанный меч”, к примеру, был изменен в пост-тюдоровские времена, чтобы сделать Ричарда менее зловещим.

Почти бесспорно, что Ричард не был ответственен в смерти Генриха VI и его сына Эдуарда.

Нет записей указывающих на то, что Генрих VI от меча Ричарда. Если бы даже Ричард присутствовал при казни в 1471 году, довольно нелепо предполагать, что брат короля запятнал свои руки о плаху. Версия о том, что Ричард убил Генриха без договоренности с королем Эдуардом IV, также неправдоподобна – судьба Генриха была уже предопределена.

Точно также, принц Эдуард был убит при Тьюксбери людьми под командованием Джорджа, герцога Кларенса, а не Ричарда. Вновь, его судьба, как наследника соперничающего дома, была решена, не важно, кто держал в руках топор.

Ричард несомненно не участвовал в казни своего брата Джорджа.

Все записи указывают, что Джордж умер просто из-за своей глупого и безрассудного поведения, когда угрожал королю Эдуарду, и что это произошло исключительно по воле Эдуарда (возможно при некотором участии Вудвиллов). Даже есть свидетельство в поддержку утверждения, что Ричарда выступал в защиту Кларенса, несмотря на их прежние столкновения.

Казнь Ричардом людей руководивших процессией Эдуарда V в Лондон была крайне подозрительной, однако возможно не совсем не справедливой.

Людьми, которые руководили приездом короля Эдуарда в Лондон, были граф Риверс и Ричард Грей, брат и сын королевы Элизабет, и Томас Воэн, заметный сподвижник. Вудвиллы долго пытались выдвинуть свою партию, и свита, посланная с новым королем, была скорее не эскортом, а настоящей армией. Весьма очевидно, что королева собиралась стать основной силой в новом правительстве. Ричард, выбранный Лордом Протектором, был обязан предотвратить это. Однако в действиях Ричарда, как в этом случае, так и позднее, чувствовалось полное отсутствие хитрости. Арест Вудвиллов был осуществлен на основе лишь неясных обвинений, и он даже предпринял неумелую попытку ложно обвинить их, заявив, что они складывали в тайники оружие, чтобы устроить переворот. Казнь этих трех человек в Йорке вскоре после этого, явно не украсила его репутацию.

Однако, вполне можно предположить, что вендетта Ричарда против Вудвиллов и их родственников была просто вендеттой, а не этапом мастерски продуманного плана к захвату трона. Ричард имел достаточно причин презирать эту семью, которая способствовала смерти одного его брата и манипулировала другим.

Казнь лорда Хастингса была политическим шагом.

Следующие действия Ричарда трудно оправдать: лорд Хастингс, который согласно всем оценкам был благородным человеком, совершил лишь одно преступление: отказался поддержать претензии Ричарда. Он был пойман посреди заседания совета, и ему были предъявлены неясные обвинения в измене и, как это не смешно, в колдовстве направленном против Ричарда, которым он занимался вместе со своей любовницей Джейн Шор. Более того, с очевидным пренебрежением к законности, он был казнен через несколько минут после обвинения. Продемонстрировав то, что Ричард перегнул палку, этот инцидент непонятный случай, беззаконный и аморальный.

Ричард мог верить, а мог и не верить в незаконнорожденность своих племянников.

Ричард объявил молодого короля Эдуарда и его брата незаконнорожденными, сделав себя, таким образом, правомерным наследником трона. Он привел достаточное количество свидетельств в доказательство этого заявления, включая священника, который сказал, что тайно поженил Эдуарда IV на другой женщине много лет назад, но, конечно, такое свидетельство могло быть легко куплено. Трудно сказать, что двигало Ричардом в этом деле. Он мог действительно верить в эту историю, он мог пытаться захватить власть, или он мог просто выдумать эту историю, чтобы защитить Англию от беспорядков, которые, несомненно, стали бы следствием водворения на престоле короля-ребенка.

Намерения Ричарда относительно Элизабет Йорк трудно установить, но он не убивал свою жену, чтобы жениться на племяннице.

Хотя существует большое количество надежных источников показывающих, что Ричард и Элизабет Йорк имели необычайно тесные отношения, и хотя Ричард любым способом пытался избежать того, чтобы муж Элизабет, в случае ее брака, мог использовать ее наследственные претензии как повод для восстания, нет абсолютно никаких свидетельств тому, что Ричард убил свою жену Анну – она, по-видимому, умерла от болезни, возможно рака, и Ричард, кажется, был очень опечален ее потерей. Собирался ли Ричард жениться на Элизабет после этого сказать невозможно, однако стоит отметить, что католическая церковь явно не одобрила бы брак между дядей и племянницей.

А какой смысл был убивать принцев…

Усердные сторонники низости Ричарда утверждают, что Ричард, несомненно, сам должен был убить мальчиков, в то время как защитники чести Ричарда утверждают, что за их смерть, несомненно, ответственность должен нести Генрих VII.

Но что по правде случилось с принцами? Все что известно, это то, что они исчезли в Тауэре в 1483 году. В современных тем событиям источниках нет указаний, что кто-то убил принцев, за исключением документов, отмечающих популярное мнение того времени (что Ричард убил их), но они вряд ли являются надежными. В 1502 году, сэр Джеймс Тиррел (человек который был в фаворе и у Ричарда и у Генриха), был схвачен и допрошен Генрихом VII в связи с обвинениями в измене, и неожиданно признался в убийстве мальчиков по приказу Ричарда. Пытался ли сэр Джеймс покаяться в тяготившем его грехе? Или признание было сфабриковано Генрихом VII ради его собственных целей?

Первым кто открыто обвинил Ричарда, был сэр Томас Мор, писавший через десятилетия после свершившихся событий, собрав информацию из признания Тиррела (сейчас утерянную) и различных источников и слухов. Его краткий пассаж из его “Истории короля Ричарда III” приведен здесь, и он оказал огромное влияние на все более поздние рассуждения о Ричарде.

Однако, фактом является то, что это обвинение остается недоказанным. Так было ли это преступление Ричарда или Генриха? Несомненно, существует серьезные сомнения в том, что это вина Ричарда. Но, конечно, на каждый аргумент в пользу Ричарда, его противники имеют контраргумент.

Вина Ричарда: аргументы и контраргументы.

Ричард доказал свою необычайную верность семье в прошлом, особенно в условиях этики того периода. Убийство племянников сильно не вяжется с его характером.

Верность Ричарда – хитрая маскировка; он просто выжидал подходящего момента отбросить маску и нанести удар.

Для него не было никакого смысла убивать принцев: актом парламента, он объявил их незаконнорожденными, и не имеющими права на трон.

Пока принцы жили, они были поводом для потенциальных мятежей, которые могли свергнуть Ричарда III. Позднее это доказали восстания против Генриха VII.  

Убийство принцев было трудно утаить: если бы Ричард удержал трон, он мог бы править еще лет пятьдесят (ему было лишь 32 года когда он погиб). Как он мог рассчитывать править так долго, не объяснив людям, что случилось с детьми?

Ричард, несмотря на его интригующие качества, был склонен к панике. Беспокоясь, что его положение нестабильно, он ошибся и опрометчиво приказал казнить их. Возможно также, что он верил в то, что его власть стала настолько сильна, что ему нет необходимости  оправдываться в чем-либо перед кем-либо.

Взойдя на трон, Генрих VII провозгласил преступления Ричарда, не упомянув при этом об убийстве мальчиков!

Генрих отложил это дело на потом, вероятно чтобы избежать замешательства в семье его супруги. Также, поскольку он не знал где мальчики, он пожелал сохранить это дело в тайне, пока не узнает больше.

Генрих VII имел и мотивы, и возможность убить принцев, и не имел моральных препятствий казнить потенциальных наследников, что и продемонстрировали его дальнейшие действия.

Несомненно, он не мог их убить, если они уже были мертвы, а большинство последующих действий Генриха были оправданы ситуацией.

Человек, которого предположительно Ричард нанял, чтобы убить мальчиков, сэр Джеймс Тиррел, был в большом фаворе у Генриха VII большую часть его царствования. Он не был казнен в течение двадцати лет после смерти принцев. Более того, Генрих дважды прощал преступления Тиррела!

Генрих не знал об участии Тиррела в убийстве, поэтому нет смысла объяснять его благосклонность к нему. Казнь была организована из-за его предательского союза с наследником Йорков, графом Линколном. Прощение давалось по не связанными с этими событиями обвинениями, до его признания.

Вскоре после своей коронации, Генрих сослал мать принцев, королеву Элизабет, в монастырь. Это был, несомненно, неожиданный способ отблагодарить женщину, которая поддерживала его претензии на трон, позволив своей дочери Элизабет вступить с ним в брак. С другой стороны, это был эффективный способ заставить королеву молчать, если она узнает правду. Однако, во время правления Ричарда, королева не выказывала явного страха перед королем и даже отдала своих дочерей в его руки – странный поступок, если она предполагала, что Ричард убил ее сыновей.

Королева Элизабет вполне резонно ушла от мира после смерти ее мужей, брата, трех сыновей. Она была свободна в выборе. Ее мотивом, когда она позволила Ричарду контактировать с ее дочерями, была надежда что король жениться на Элизабет, таким образом, вновь поставив ее во главе могущественной фракции. Она одобряла этот брак из-за того, что она не знала в это время о том, что Ричард приказал убить принцев.

Вполне возможно, что ни Ричард, ни Генрих не замешаны в убийстве, а оно в действительности было осуществлено Бакингэмом, который затем хотел обвинить в нем Ричарда и свергнуть его. В этом случае он оказался бы следующим в ряду наследников.

Бакингэм был слишком умен, чтобы перепрыгнуть через голову царствующего короля и совершить такой ужасный акт, зная, что Ричард просто обвинит его в ответ и казнит. Наиболее вероятно, что принцы были убиты Ричардом после восстания и казни Бакингэма в 1483 году, когда для Ричарда было слишком поздно взвалить вину на него.

Суровая действительность.

К несчастью для сторонников Ричарда, которые считают, что у них есть достаточно аргументов против Генриха, существует одно доказательство, которое перевешивает все остальное. Примерно через 200 лет после Войны Алой и Белой розы, во время правления Карла II, тела двух мальчиков были найдены в сундуке, захороненном в десяти футах под лестницей, где, согласно Томасу Мору, были похоронены принцы. Более поздние исследования, проведенные в 1933 году, показали, что в момент смерти мальчикам было примерно 12 и 10 лет, датировав их смерть концом 1483 года, то есть правлением Ричарда III, что вполне делает их недоступными Генриху VII.

С этим трудно поспорить – версии, что тела не принадлежат принцам или что исследования были несовершенными просто несостоятельны. Общество Ричарда III попыталось добиться повторной эксгумации тел для проведения углеродного анализа, но им было отказано (тела находятся в гробнице созданной на средства Карла II). Следовательно, эти данные свидетельствует в пользу того, что Ричард – убийца, и версия о виновности Бакингэма несостоятельна.

Однако, некоторые поклонники Ричарда, что это не все. Свидетельства против Генриха столь несметны, что споры о них приводят к путанице, к таким поворотам, что их избегают упоминать. Вероятно, загадка никогда не будет окончательно разгадана. Но Ричард, убийца он или нет, вызывал достаточно преданности и поддержки. Я помню, как, открыв случайно биографию Ричарда в местной библиотеке, увидел под параграфом, в котором автор обвиняет Ричарда в смерти принцев, слова, написанные темно красным карандашом: “Это проклятая, богохульная ложь!”

Одно, несомненно, изумляет, как может человек, способный возбудить такую веру, быть абсолютным злом.

Сражения Войны Алой и Белой розы.

“…Уменьши превосходство изменников, милосердный Господь,

Чтобы остановить вновь эти кровавые дни,

И дать бедной Англии умыться кровавыми слезами!”

Большинство описаний сражений в этой части были предоставлены Стивеном Силверстоном.

Кампании и военные действия.

Характерный образ боевых действий, которые протекали во время Войны Алой и Белой розы, развился на основе опыта ошибок и побед англичан в Столетней войне. Во время кампаний во Франции англичане полагались главным образом на их длинные луки, разрушавшие атакующие порядки французской кавалерии. Укрепив свои позиции и посылая тучи стрел в консервативных рыцарей, англичане достигли военного превосходства во Франции, которое было нарушено лишь с появлением артиллерии.

Когда англичане сражались с англичанами, длинный лук имел меньшее значение. Поскольку каждая из сторон имела лучников, и каждый знал, что лучше не пускать кавалерию в самоубийственную атаку, ни одна сторона не могла получить преимущества, пуская стрелы из оборонительной позиции. Рукопашный бой стал единственным выходом из этого тупика, и внезапная яростная атака вкупе с преимуществом неожиданности, если это возможно, могла быть решающим фактором. Это привело к тенденции преувеличивать значение победы, поскольку те, кто получал преимущество, легко развивал его. По этой причине, большинство сражений во время Войны Алой и Белой розы заканчивались полным разгромом.

Пехота была более многочисленна и значительна чем кавалерия в этих рукопашных схватках. Большая часть простых отрядов была вооружена копьями, пиками или алебардами. Мелкие дворяне обычно использовали оружие, пробивавшее броню – булавы или кистени. Они широко использовались, поскольку латники были очень хорошо защищены. Бойня, которую английские лучники устроили во Франции привела к появлению превосходной брони, состоявшей из перекрывающих друг друга пластин, а не более уязвимой кольчуги. Эти латы было тяжело пробить острым оружием, но тупое могло разбить шлем и вместе с ним череп противника. Артиллерия в виде пушек также принимала участие в большинстве этих сражений, но играла незначительную роль. Осады имели мало значения, хотя Эдуард IV прибегал к ним, чтобы уничтожить сопротивление ланкастерцев в Уэльсе и северной Англии.

По причине хаотичной природы боев этого периода, хорошая стратегия имела меньшее значение, чем в прошлых конфликтах. Большинство битв, по существу решались обстоятельствами, при которых они происходили: выбранными позициями, размером армии, и верностью солдат и их командиров. Последнее имело критическое значение. Многие битвы (например, при Ладфорде, Нортхэмптоне и особенно при Босворте) решились в результате предательства. Все время на протяжении Войны Алой и Белой розы, политика играла важнейшую роль, как в создании королей, так и в военной мощи.

Уменьшение значения стратегии означало, что лидеры армий играли в основном символичную роль. В этот период нет выдающихся полководцев. Герцог Йорк мало чего достиг в военном искусстве. Уорвик был способен изобретать различные тактические хитрости (такие как использование металлических ежей), но не достиг выдающихся результатов. Герцог Глостер, позднее Ричард III, кажется, был, по крайней мере, довольно компетентен, но он также не одержал побед, которыми мог бы гордиться. Эдуард IV был энергичным и умелым, но не слишком  изобретательным. У часто битых ланкастерцев ощущалась серьезная нехватка лидерства. Единственным исключением была Маргарита Анжуйская, замечательная способностью вести армию, в то время как это всегда являлось исключительно привилегией мужчин.

Оставив в стороне гиперболу Шекспира, заметим, что Война Алой и Белой розы не была столь кровавым периодом. Рекрутирование солдат знатью среди подданных не было столь значительным, и большая часть простых людей, в большинстве своем не заинтересованная в распрях аристократии (и надеявшаяся лишь на водворение компетентного правительства), делала все, что могла, чтобы не оказаться вовлеченной в боевые действия. Примеров действительно ужасающего кровопролития в этот период нет, за исключением одного исключения – битвы при Таутоне, во время которой была уничтожена значительная часть взрослого мужского населения Англии. Пропорционально, знать гибла в гораздо больших количествах, чем их подданные. Сорок титулованных особ были убиты или казнены за этот период.

Вероятно, самым необычным в Войне Алой и Белой розы является то, как мало времени в действительности было потрачено непосредственно на военные действия. За тридцать лет войны произошло лишь пятнадцать сражений, и в сумме военные кампании длились чуть больше трех месяцев. В свете этого, Война Алой и Белой розы, была скорее не периодом военных действий, а постоянно бурлящей гражданской борьбы, периодически прорывавшейся взрывами насилия. Это была последняя вспышка династической войны в Англии.

Битвы.

Первая битва при Сент-Олбансе. 22 мая 1455 года.

Ричард Плантагенет, герцог Йоркский, отказался предстать перед Генрихом VI. Он испугался, что его могут арестовать, по подстрекательству его соперника Эдмунда Бофора, герцога Сомерсета. Вероятно, он был прав в своих опасениях. Он поднял свою армию и пошел из северной Англии на Лондон. Генрих и Сомерсет двинулись со своей армией из Лондона к Лестеру, где планировалось устроить совет ланкастерцев. Они встретились в городе Сент-Олбанс.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: 2000-3000 человек. Генрих VI (номинально); Сомерсет; Хамфри Стаффорд; герцог Бакингэм; Томас, VIII лорд Клиффорд.

Йоркисты: 7000 человек. Ричард, герцог Йорк; Ричард Невилл, граф Уорвик; Ричард Невилл, граф Солсбери.

Сражение.

Небольшая армия ланкастерцев сражалась за баррикадами и держалась против атаковавших сил противника один час. Затем Уорвик провел часть своих сил через задние улицы и ударил с фланга. После этого численное превосходство йоркистов сказалось, и они одержали полную победу.

Потери.

Около 100 убитых, в большинстве своем ланкастерцы.

Ланкастерцы:

·             Генрих VI – ранен и захвачен в плен.

·             Эдмунд Бофор, герцог Сомерсет – убит.

·             Хамфри Стаффорд, герцог Бакингэм – ранен и захвачен в плен.

·             Томас, лорд Клиффорд – убит.

·             Генри Перси, II граф Нортумберленд – убит.

·             Хамфри Стаффорд, сын герцога Бакингэма – тяжело ранен, позднее умер (в 1455 или 1458 году).

Йоркисты:

·             Нет.

Стоить отметить, что упомянутые выше трое убитых были единственными жертвами среди знати в битве. Это выглядит довольно подозрительным, поскольку они были главными соперниками Йорка и Уорвика.

Последствия.

Йорк взял под контроль Генриха VI и правительство. Он был назначен коннетаблем Англии, вместо погибшего Сомерсета.

Блор Хит. 23 сентября 1459.

Силы йоркистов планировали соединиться в Ладлоу. Один из их отрядов, под руководством графа Солсбери, был перехвачен при Блор Хит армией ланкастерцев. Главная армия ланкастерцев находилась в Экклсхолле, в 10 милях.

Силы и предводители.

 

Ланкастерцы: 6000-12000 человек. Лорд Одли; лорд Дадли.

Йоркисты: 3000-4000 человек. Ричард Невилл, граф Солсбери.

Битва.

Точной информации об этой битве очень мало. Единственное описание сомнительно, в основном из-за его поздней даты. Согласно этому описанию, ланкастерская кавалерия атаковала, прорвалась, затем была атакована и уничтожена йоркистской пехотой и лучниками. Ланкастерцы были сломлены и бежали.

Потери.

Около 3000 убитых, по крайней мере 2000 из них ланкастерцы.

Ланкастерцы:

·              Лорд Одли – убит.

·              Лорд Дадли – захвачен в плен.

Йоркисты:

·              Нет.

Последствия.

Йоркисты смогли пройти и соединиться с основной армией в Ладлоу. По пути, ланкастерской засаде удалось захватить двух сыновей Солсбери. Эта битва не изменила основного хода кампании. Йоркисты, по-прежнему были в численном меньшинстве и в сложной ситуации.

Ладфорд Бридж. 12 октября 1459 года.

Вся йоркистская армия, к которой присоединился отряд Солсбери после победы при Блор Хит, собралась в Ладлоу. Ланкастерцы, с Генрихом VI, потерпев неудачу пытаясь помешать их объединению, двинулись на них.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: 40000-60000 человек. Генрих VI; Хамфри Стаффорд, герцог Бакингэм; Генри Бофор, герцог Сомерсет.

Йоркисты: 20000-30000 человек. Ричард Плантагенет, герцог Йорк; Ричард Невилл, граф Уорвик; Ричард Невилл, граф Солсбери.

Битва.

Йоркисты выстроились у Ладфорд Бриджа, рядом с Ладлоу. Однако, Эндрю Троллоп и его отряд из Кале (Уорвик был комендантом Кале) перешел от йоркистов к ланкастерцам, не желая сражаться против короля. Это серьезно опустошило и без того значительно уступавшую по численности противнику армию йоркистов. В полночь, Йорк, Уорвик, Солсбери и их сторонники бросили армию и бежали, прежде чем битва началась. Армия йоркистов сдалась.

Потери.

Незначительные.

Последствия.

Генрих распустил сдавшуюся армию. Ланкастерцы разграбили Ладлоу. Они захватили там герцогиню Йоркскую, Сисилию Невилл, и ее двух младших сыновей – 11-летнего Джорджа и 7-летнего Ричарда (позднее Ричарда III). Генрих VI прибыл с триумфом в Ковентри, и здесь распустил свою армию. Йорк, со своим вторым сыном Эдмундом, графом Рутлендом, бежал в Ирландию через Девон и Уэльс. Уорвик, Солсбери, и старший сын Йорка Эдуард, граф Марч (позднее Эдуард IV), бежали в Кале. Королева Маргарита и ее партия овладела контролем над страной.

Нортхэмптон. 10 июля 1460 года.

Уорвик вторгся в Англию из Кале. Его армия заняла Лондон, хотя лорд Скэйлс удерживал лондонский Тауэр. Генрих VI двинулся на Лондон из Ковентри, в то время как Уорвик двигался на север Англии. Две армии встретились у Нортхэмптона.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: 20000 человек. Генрих VI; Хамфри Стаффорд, герцог Бакингэм.

Йоркисты: 40000 человек. Ричард Невилл, граф Уорвик; Эдуард, граф Марч.

Битва.

Лорд Грей Рутинский перешел от ланкастерцев к йоркистам, как только началась битва. Ланкастерцы, и без того уступавшие численно, обратились в бегство после примерно получаса боя.

Потери.

Около 3000-4000 убитых, большей частью ланкастерцы.

Ланкастерцы:

·             Хамфри Стаффорд, герцог Бакингэм – убит.

·             Генри VI – захвачен в плен.

Йоркисты:

·             Нет.

Последствия.

Королева Маргарита бежала в Уэльс, затем в Шотландию. Уорвик вернулся в Лондон и овладел правительством. Тауэр капитулировал. Лорд Скэйлс был убит, пытаясь покинуть Лондон.

Уэйкфилд. 30 декабря 1460 года.

Йоркисты держали в своих руках Лондон и Генриха VI, а Ричард, герцог Йоркский был назван наследником Генриха. В принципе, они контролировали правительство, но ланкастерцы были по-прежнему сильны в Уэльсе, юго-западной и северной Англии. Сын Йорка Эдуард, граф Марч, был послан с армией в Уэльс. Йорк и Ричард Невилл, граф Солсбери, находились в замке Сандал, рядом с Уэйкфилдом. Здесь им противостояла большая армия ланкастерцев под руководством Сомерсета. Граф Уорвик оставался в Лондоне.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: 20000 человек. Генри Бофор, II герцог Сомерсет; Генри Перси, III граф Нортумберленд; Джон, IX лорд Клиффорд.

Йоркисты: 12000 человек. Ричард Плантагенет, герцог Йорк; Ричард Невилл, граф Солсбери.

Битва.

Йорк вывел свою армию из замка Сандал и встретился с армией противника. Существуют различные версии и легенды, зачем он сделал это, ни одна из них так и не принята как основополагающая. Ланкастерцы устояли в центре и атаковали с флангов. Йоркисты, уступавшие числом, были вынуждены сражаться на три фронта. Многие были убиты, а многие из оставшихся, осознав безнадежность положения, сдались. Ланкастерцы одержали полную победу.

Потери.

Около 1000 убитых, большей частью йоркисты.

Ланкастерцы:

·             Нет.

Йоркисты:

·             Ричард Плантагенет, герцог Йорк – убит.

·             Его сын Эдмунд, граф Рутленд – схвачен после битвы и убит лордом Клиффордом.

·             Ричард Невилл, граф Солсбери – схвачен на следующий день после битвы и казнен.

Отметим элемент мести. Отцы ланкастерских предводителей (Сомерсета, Нортумберленда и Клиффорда) были убиты йоркистами при Сент-Олбансе в 1455 году.

Последствия.

Эдуард, граф Марч, наследовал своему отцу как претендент на трон. Ланкастерцы приготовились идти на Лондон, чтобы развить свою победу. Йоркисты готовились оказать им сопротивление.

Мортимерс Кросс. 2 февраля 1461 года.

После победы при Уэйкфилде, ланкастерцы приготовились идти на Лондон, все еще удерживаемый Уорвиком. Ланкастерские силы под предводительством графа Пембрука двинулись из Уэльса, чтобы присоединиться к основной армии. 18-летний Эдуард, граф Марч, также двинулся из Уэльса с небольшой армией, затем обошел Пембрука у Мортимерс Кросс и, сманеврировав, вынудил того вступить в бой.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: 4000 человек. Джаспер Тюдор, граф Пембрук; Оуэн Тюдор, его отец; Джеймс Батлер, граф Уилтшир (зять Сомерсета).

Йоркисты: 5000 человек. Эдуард Плантагенет, граф Марч; лорд Одли; сэр Уильям Херберт; сэр Уолтер Девро.

Битва.

Об этой битве не много информации. Ланкастерцы под предводительством Уилтшира практически уничтожили правый край йоркистов, но были разбиты в других местах. Когда ланкастерцы оказались на краю гибели, Оуэн Тюдор атаковал левый фланг йоркистов, прорвался, но затем был окружен и сдался. Йоркисты одержали победу, когда бежал Пембрук.

Потери.

Около 4000 человек.

Ланкастерцы:

·             Оуэн Тюдор – захвачен в плен и казнен.

Йоркисты:

·             Нет.

Последствия.

Эдуард остался в западной Англии, вероятно из-за того, что Пембрук и Уилтшир бежали и по-прежнему были сильны. Эта битва не оказала большого эффекта на общую ситуацию. Смерть Оуэна Тюдора, прямого предка династии Тюдоров, имеет чисто исторический интерес.

Вторая битва при Сент-Олбансе. 17 февраля 1461 года.

Уорвик поднял армию и вышел из Лондона к Сент-Олбансу, взяв с собой Генриха VI. Ланкастеркая армия двинулась, чтобы атаковать его. Эдуард, граф Марч, остался на западе после битвы при Мортимерс Кросс.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: вероятно 25000 человек. Генри Бофор, герцог Сомерсет; граф Эксетер; Джон, лорд Клиффорд.

Йоркисты: вероятно 25000 человек. Ричард Невилл, граф Уорвик; Джон Невилл, лорд Монтэгю; Джон де Ла Поль, герцог Норфолк; граф Арундел.

Битва.

Плохая разведка Уорвика ввела его в заблуждение, заставив считать, что армия ланкастерцев находится намного дальше, чем это было на самом деле. Когда они атаковали, его авангард был не готов. После яростного боя йоркисты были разбиты. Несмотря на то, что большая часть его армии разбежалась, Уорвик смог в боевом порядке отступить на запад с оставшимися силами.

Потери.

2000-4000 человек.

Ланкастерцы:

·             Нет.

 

Йоркисты:

·             Нет.

Последствия.

Ланкастерцы освободили Генриха VI. Их армия не пошла на Лондон, отправившись в Данстэйбл. Уорвик вернулся в Лондон, где к нему присоединился Эдуард.

Таутон. 28-29 марта 1461 года.

Эдуарда и Уорвик вернулись в Лондон 26 февраля 1461 года после поражения при Сент-Олбансе. Эдуард был провозглашен королем в церемониях 1-4 марта. Ланкастерская армия разбила лагерь к северу от Трента. Эдуард вышел из Лондона 13 марта, и достиг Понтефракта 27 марта. Там он соединился с Уорвиком и другими союзниками и их силами. Ланкастерцы тем временем двигались на юг к Йорку.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: 30000-50000 человек. Генри Бофор, герцог Сомерсет; Генрих Перси, III граф Нортумберленд; Джон, лорд Клиффорд.

Йоркисты: 30000-50000 человек. Эдуард IV; Ричард Невилл, граф Уорвик; Джон Невилл, граф Монтэгю; Уильям, лорд Фоконберг; Томас Мобри, герцог Норфолк.

Битва.

Все время была холодная погода и сильный снегопад.

28 марта. Тяжелый бой на реке Эйр, которая течет между Йорком и Понтефрактом. Йоркисты в итоге смогли перейти реку и укрепиться на другом берегу.

29 марта. Деревня Таутон лежала между двумя армиями. После яростного боя продолжавшегося весь день, с 11 до 21 часа, силы Норфолка атаковали ланкастерцев на левом фланге. Они дрогнули и побежали, и битва закончилась преследованием побежденных.

Потери.

Очень тяжелые. Ланкастерцы вероятно потеряли не менее 30000 человек, йоркисты около 8000.

Ланкастерцы:

·             Джон, лорд Клиффорд – убит.

·             Генри Перси, граф Нортумберленд – убит.

·             Эндрю Троллоп – убит.

·             Сэр Ралф Перси, брат Нортумберленда – захвачен в плен.

Йоркисты:

·             Ричард Невилл, граф Уорвик – ранен.

Последствия.

Эдуард вошел в Йорк. Позднее он преследовал ланкастерцев на севере, почти до Шотландии, но не смог захватить королеву Маргариту и Генриха VI. Он вернулся в Лондон, и был коронован 28 июня 1461 года.

Хеджли Мур. 25 апреля 1464 года.

В апреле 1464 года ланкастерские повстанцы удерживали многие приграничные земли на рубеже Англии и Шотландии. Мирные переговоры с шотландцами были запланированы в Йорке. Лорд Монтэгю, Правитель восточных границ, отправился к границе в середине апреля с небольшой армией, чтобы эскортировать шотландских представителей на переговоры.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: около 5000 человек. Генри Бофор, герцог Сомерсет; сэр Ралф Перси.

Йоркисты: силы неизвестны. Джон Невилл, лорд Монтэгю.

Битва.

Ланкастерцы атаковали Монтэгю при Хеджли Мур. После короткого боя Ралф Перси был убит и павшие духом ланкастерцы бежали.

Потери.

Неизвестны. Вероятно незначительные.

Ланкастерцы:

·             Сэр Ралф Перси – убит.

Йоркисты:

·             Нет.

Последствия.

Монтэгю дошел до Норэма, собрал представителей шотландцев, и доставил их в Йорк. На переговорах было заключено 15-летнее перемирие.

Хексхэм. 15 мая 1464 года.

Эдуард IV находился в Лестере с большой армией, готовясь уничтожить ланкастерцев в Нортумберденде, их последнем оплоте. Ланкастерская армия, после поражения при Хеджли Мур, расположилась лагерем в Хексхэме, понимая, что их единственная надежда заключается в быстрой победе.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: вероятно 500 человек. Генри Бофор, герцог Сомерсет.

Йоркисты: 4000 человек. Джон Невилл, лорд Монтэгю; лорд Грейсток; лорд Уиллоби.

Битва.

Ланкастерцы заняли луг, прикрытый с трех сторон рекой и склонами холмов. Монтэгю атаковал через единственный проход. Ланкастерцы поняли, что оказались в ловушке, запаниковали и обратились в бегство.

Потери.

Неизвестны.

Ланкастерцы:

·             Генри Бофор, герцог Сомерсет – захвачен в плен и казнен.

·             Лорд Хангерфорд – захвачен в плен и казнен.

·             Лорд Рос – захвачен в плен и казнен.

Йоркисты:

·             Нет.

Последствия.

Дело Ланкастеров было уничтожено на севере. Лорд Монтэгю был вознагражден графством Нортумберленд и большей частью земель Перси. Бамбург, последняя цитадель ланкастерцев, сдалась йоркистам 25 июня.

Эджкот. 26 июля 1469 года.

Уорвик был недоволен Эдуардом IV и, хотя совершенно не порвал с ним, он собрал войска против его сторонников. Сэр Джон Коньерс, союзник Уорвика, приняв имя Робин Редерсдэйлский, собрал армию и направился на юг через Йоркшир к Эджкотскому холму, рядом с Банбери, ожидая помощи от Уорвика. Здесь, через небольшую речку, расположилась небольшая армия йоркистов из уэльсцев под предводительством графа Пембрука, поддержанная колеблющимися лучниками под командованием графа Девона.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: не менее 20000 человек. Сэр Джон Коньерс.

Йоркисты: намного меньше чем ланскастерцев. Уильям Херберт, граф Пембрук; Хамфри Стаффорд, граф Девон.

Битва.

Люди Пембрука прекрасно действовали против численно превосходящего противника, удерживая переправу через реку. Однако, когда их противники получили подкрепления от Уорвика, отряд Девона покинул поле боя. Пембрук, практически лишившись лучников, держался один до тех пор, пока дополнительные подкрепления Уорвика не зашли с тыла и не разбили его армию.

Потери.

Тяжелые. Йоркисты – 2000-4000 человек, ланкастерцы – гораздо меньше.

Ланкастерцы:

·             Нет.

Йоркисты:

·             Уильяи Херберт, граф Пембрук – захвачен в плен, казнен Уорвиком.

·             Его брат Ричард Херберт – захвачен в плен, казнен Уорвиком.

Последствия.

Эдуард IV был сильно ослаблен потерей Пембрука, одного из его сильнейших сторонников, соответственно сила и влияние Уорвика возросли. Графство Пембрук стало вакантным. Граф Девон 17 августа был схвачен людьми Сомерсета и казнен.

Лузкот филд (“Поле брошенных одежд”). 12 марта 1470 года.

Восстание подстрекаемое Уорвиком и Джорджем, герцогом Кларенсом (братом Эдуарда IV) вспыхнуло в Линколншире под руководством лорда Уэллеса. Другое было начато в Йоркшире сэром Джоном Коньерсом. Эдуард IV пленил лорда Уэллеса, сначала простил его, но затем казнил. Затем Эдуард поднял свою армию, и направился на север к Стэмфорду в Линколншире, чтобы подавить восстание.  12 марта Эдуард обнаружил в 5 милях лагерь мятежников, под руководством сына лорда Уэллеса, сэра Роберта Уэллеса, ожидавших подкреплений от Уорвика и Кларенса.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: неизвестны. Сэр Роберт Уэллес; Томас де Ла Ланд; сэр Томас Даймок.

Йоркисты: неизвестны. Эдуард IV.

Битва.

Эдуард немедленно атаковал, так чтобы не дать мятежникам получить подкрепления от Уорвика и Кларенса. Крестьяне в армии мятежников не могли сравниться с ветеранами Эдуарда. Они дрогнули и побежали, бросая свою одежду во время бегства. Отсюда поле боя было названо “Полем потерянных одежд”.

Потери.

Неизвестны.

Ланкастерцы:

·             Сэр Роберт Уэллес – захвачен в плен и казнен.

·             Томас де Ла Ланд – захвачен в плен и казнен.

·             Сэр Томас Даймок – захвачен в плен и казнен.

Йоркисты:

·             Нет.

Последствия.

Эдуард IV вернул себе контроль над Лондоном, Восточной Англией и Восточным Мидленсом. Восстание в Йоркшире угасло после известий о победе Эдуарда. Уорвик и Кларенс бежали во Францию.

Барнет. 14 апреля 1471 года.

Эдуард IV высадился в Йоркшире, чтобы вновь оспаривать трон у Генриха VI. Он двинулся на юг к Ковентри, чтобы встретиться с перебежчиком Уорвиком, но граф был слишком осторожен и не вышел для боя. Тогда Эдуард двинулся прямо на Лондон. Уорвик последовал за ним, возможно надеясь застать его врасплох. Однако Эдуарда был готов и вышел из Лондона, чтобы встретиться с кузеном. Они встретились в наступившей темноте у Барнета и расположились там на ночь, пытаясь выяснить позиции друг друга.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: возможно 15000 человек. Ричард, граф Уорвик; его брат Джон, маркиз Монтэгю; Джон де Вер, граф Оксфорд; Генри Холланд, герцог Эксетер.

Йоркисты: 9000 человек. Король Эдуард IV; его брат Ричард, герцог Глостер; лорд Хастингс.

Битва.

Битва при Барнете была решена в результате путаницы. Из-за темноты и тумана, две армии расположились ближе друг к другу, чем думали военноначальники, и поэтому пушки Уорвика большую часть ночи стреляли поверх армии Эдуарда. Более того, йоркисты расположились так, что их правый фланг заходил за левый фланг врага. В результате, когда рано утром 14 апреля началась битва, армии сцепились хаотично и развернулись на 90 градусов. Оксфорд быстро опрокинул отряд Хастингса, и бросился его преследовать. Когда же он вернулся на поле боя, войска Монтэгю перепутали его символ – звезду, с йоркистким  – “солнцем с расходящимися лучами”, и начали стрелять в своих союзников. Это, наряду с гибелью Монтэгю, закрепило победу йоркистов.

Потери.

Ланкастерцы – около 1000 человек, йоркисты – возможно 500.

Ланкастерцы:

·             Ричард, граф Уорвик – убит.

·             Джон, маркиз Монтэгю – убит.

·             Генри Холланд, герцог Эксетер – ранен.

Йоркисты:

·             Лорд Сэй – убит.

·             Лорд Кромуэлл – убит.

·             Сэр Джон Пастон старший – убит.

Последствия.

“Создатель королей”, не способный собрать своих людей, отступил в лес, но был перехвачен йоркистами и убит. Эдуард, одержав победу над своим соперником, отправился обратно в Лондон, и вскоре уничтожил все ланкастерское сопротивление при Тьюксбери.

 

Мэттью Ингаллс.

Тьюксбери. 4 марта 1471 года.

Эдуарду оставалось лишь закрепить его победу при Барнете, разбив королеву Маргариту, которая недавно высадилась на юго-западе. Соответственно, он вновь вышел из Лондона, заставив своих людей идти в изнурительном темпе, чтобы предотвратить соединение королевы с Джаспером Тюдором в Уэльсе. После нескольких дней преследования, он смог перехватить ее у Тьюксбери, рядом с рекой Северн. Ланкастерцы слишком устали, чтобы предпринять что-либо кроме как остановиться и сражаться.

Силы и предводители.

Источники о численности сторон при Тьюксбери отсутствуют. Вероятно, что силы были примерно равны, и состояли из нескольких тысяч человек с каждой стороны.

Ланкастерцы: Эдуард, принц Уэльский; Эдмунд Бофор, называвший себя герцогом Сомерсетом; Джон, лорд Уэнлок.

Йоркисты: король Эдуард IV; его братья Ричард, герцог Глостер, и Джордж, герцог Кларенс; лорд Хастингс; Томас Грей, маркиз Дорсет.

Битва.

Ланкастерцы заняли хорошую оборонительную позицию на скалистом холме. Король Эдуард, решив выманить их, приказал левому флангу Глостеру предпринять рейд и притворное отступление. Сомерсет попался на приманку, и его люди бросились за бежавшим Глостером. Внезапно они были атакованы со всех сторон, когда Глостер развернулся и контратаковал, король Эдуарда пришел на помощь своему брату, а 300 копейщиков прятавшихся в лесу атаковали их с тыла. Незадачливый герцог был разбит, а другие ланкастерцы начали разбегаться в панике.

Потери.

Ланкастерцы – около 2000 человек. Йоркисты  –  значительно меньше.

Ланкастерцы:

·             Эдуард, принц Уэльский – убит (или захвачен в плен и казнен).

·             Королева Маргарита – захвачена в плен.

·             Эдмунд Бофор, называвший себя герцогом Сомерсетом – захвачен в плен и казнен.

·             Джон Бофор – убит.

·             Джон, лорд Уэнлок – убит.

Уэнлок был убит лично Сомерсетом, обвинившим его в измене. Был ли принц Эдуард убит на поле битвы или позже не ясно.

Йоркисты:

·              Хамфри Буршье – убит.

Последствия.

Последующие дни были посвящены окончательному уничтожению ланкастерского сопротивления, и попыткам пленить королеву Маргариту и герцога Сомерсета. Затем король Эдуард вернулся в Лондон, который подвергся короткой и неудачной осаде ланкастерского бастарда Фокенберга. Здесь Эдуард укрепил свои позиции раз и навсегда, убив Генриха VI.

 

Мэттью Ингаллс.

  

Босворт. 22 августа 1485 года.

Непопулярность Ричарда III представляла для него все большую угрозу. Народ, недовольный своим монархом, который получил власть при столь странных обстоятельствах, был готов принять любую подходящую замену. Генри Тюдор, который выжидал благоприятного момента при французском дворе, предпринял вторую попытку вторжения в Англию. Вместе с французскими наемниками он высадился в Уэльсе, чтобы собрать местную поддержку, после чего отправился на северо-восток. Тем временем, король Ричард, находившийся в Ноттингэме, узнав о прибытии Генри, двинулся ему на встречу. Они встретились на Босвортском поле у Лестера.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: 5000 человек, уэльсцы и французы. Генри Тюдор (номинально); Джаспер Тюдор; Джон де Вер, граф Оксфорд.

Йоркисты: 10000 человек. Король Ричард III; Джон Ховард, герцог Норфолк; Генри Перси, граф Нортумберленд; его сын Томас, граф Сарри; лорд Стэнли (мнимый союзник).

Битва.

Ричард расположил своих людей большей частью на Амбиенском холме, разделив их на три части, сам руководя в центре. Герцог Норфолк атаковал наступавший авангард Оксфорда. С этого момента все пошло неудачно для Ричарда. Норфолк был убит в первой же атаке, Нортумберленд, командовавший арьергардом, отказался прибыть, а лорд Стэнли перешел на сторону противника. В отчаянии, Ричард принял рискованное решение: он повел всех оставшихся с ним людей в атаку на Генри Тюдора, который находился в тылу собственной армии. Галопом спустившись с холма, король предпринял отважную попытку достать своего врага, но был окружен лордом Стэнли и убит.

Потери.

Относительно небольшие, в основном сторонники Ричарда.

Ланкастерцы:

·        Сэр Уильям Брэндон, знаменосец Генри – убит Ричардом.

Йоркисты:

·        Ричард III, король Англии – убит.

·        Джон Ховард, герцог Норфолк – убит.

·        Сэр Ричард Ратклифф – убит.

·        Сэр Уильям Кэйтсби – взят в плен и казнен.

Последствия.

Корона Ричарда упала во время последней схватки, и была найдена и возложена на голову Генри изменником Стэнли. Тело Ричарда было раздето, отвезено в Лестер, выставлено, затем захоронено. Генри отправился в Лондон и был коронован как Генрих VII и женился на Элизабет Йорк, объединив две семьи. Таким образом война закончилась, хотя позднее она имела свой эпилог при Стоуке.

 

Мэттью Ингаллс.

Стоук. 16 июня 1487 года.

Джон де Ла Поль, граф Линколн был племянником Ричарда III. Вместе с бывшим придворным Ричарда Фрэнсисом, виконтом Ловеллом, они придумали план, предъявив претендента на трон. Им был юный сирота, Ламберт Симнел, которого выдали за исчезнувшего Ричарда, герцога Йорка. Мятежники собрали силы в Ирландии, предприняли неудачную попытку приобрести поддержку в Йорке, и в итоге встретились с Генрихом VII при Стоуке.

Силы и предводители.

Ланкастерцы: возможно 12000 человек. Генри VII; Джон де Вер, граф Оксфорд; Джордж Стэнли.

Йоркисты: 9000 человек. Джон де Ла Поль, граф Линколн; Фрэнсис, виконт Ловелл. Солдаты были в основном ирландцами, а также 2000 германских наемников.

Плохо экипированные ирландские солдаты предприняли отважную атаку на авангард Оксфорда, но были опрокинуты, когда ему на помощь пришли подкрепления. Ирландцы запаниковали и отступили, а королевские силы напали на оставшуюся часть армии. Германцы стойко сражались и были уничтожены.

Потери.

Вероятно 4000 человек, в основном мятежники.

Ланкастерцы:

·        Нет.

Йоркисты:

·        Джон де Ла Поль, граф Линколн – убит.

Последствия.

Когда были собраны тела, обнаружили мертвого графа Линколна. Неуловимый виконт Ловелл исчез с поля боя и из истории. Ламберт Симнел был взят в плен, но неожиданно с ним обошлись милостливо: его взяли прислуживать на королевскую кухню. Линколн был последним реальным наследником Йорков, и когда он погиб, с ним умерли королевские амбиции дома Йорков. Наиболее важным было то, что при Стоуке произошла последняя битва, в которой царствующий английский король сражался против мятежного претендента на трон. Эта битва обозначила конец династической гражданской войны.

 

Мэттью Ингалс.